Газета,
которая объединяет

Забытое будущее и незабываемое прошлое

В музее им.Крамского выставлена живопись Павла Кузнецова
Рубрика: от
Автор:

Выставку, открывшуюся в областном художественном музее во второй день Платоновского фестиваля, изначально называли центральным событием «изобразительной» программы форума. Ее автор, патриарх русской живописи Павел Кузнецов (1878-1968), известен как классик отечественного искусства, чьи произведения хранят Государственная Третьяковская uалерея, Государственный Русский музей, региональные музейные и частные собрания.

Забытое будущее» – это 59 лучших живописных полотен из собрания Саратовского художественного музея имени А.Н.Радищева, переданных в дар наследниками художника. В таком объеме творения Павла Кузнецова экспонируются впервые, причем – в обновленном и модернизированном выставочном зале воронежского музея, который теперь походит на современную европейскую площадку.

Сделал предложение

Это роскошество какое-то, натуральный пир светозарной живописи и торжество идеологических установок; они же – идеалы известного периода жизни страны. Заря советской власти, в изобразительной конкретике переданная на масштабных, большей частью, холстах. Пышные физкультурницы и человек в военной форме, деловито играющий на виолончели, бескрайнее поле белокочанной капусты и активисты пионерского лагеря, помпезный салют на Красной площади и коллективная уборка сена… И все – глобальное, укрупненное. Сдобренное лучезарной палитрой.

– После того как нам удалось привезти на первый фестиваль шедевры русской живописи 20-30-х годов из собрания Государственной Третьяковской галереи и впервые представить их в Воронеже, мы ждали подходящего момента для развития столь яркого начала, – объяснил «визуальную» политику фестиваля его директор Михаил Бычков. – Фестиваль развивается в целом: от небольших проектов движется ко все более и более масштабным, в том числе – в художественной программе. Так случилось, что я часть своего времени провел в замечательном городе Саратове, где осенью прошлого года ставил и выпускал спектакль «Самоубийца» (который, кстати, значится в фестивальной афише и будет показан как раз сегодня в 19.00 в театре драмы – авт.). И, конечно, не мог не познакомиться с прославленным саратовским музеем имени Радищева. Отправился туда не один, а с искушенными московскими художниками Николаем Симоновым и Еленой Степановой. И все мы были поражены увиденным – начиная от здания музея, которое, на мой взгляд, является архитектурным шедевром, и заканчивая тем, как умно и гармонично спланирована основная экспозиция. Как содержатся экспонаты, как себя ощущаешь в этом пространстве, будучи рядовым посетителем. И когда, знакомясь с музеем, я узнал, что значительная часть наследия Павла Кузнецова хранится именно там, обратился к руководству с предложением показать живопись великого русского художника (практически современника Андрея Платонова, совершенно не похожего на него ни судьбой, ни особенностями мировоззрения и мироощущения) в рамках нашего фестиваля.

От цивилизации – к первоосновам

Предложение было принято с энтузиазмом – и Павел Кузнецов благополучно «приехал» в Воронеж. Причем не один.

Представитель саратовского музея – историк и критик, заслуженный деятель искусств РФ, заведующий отделом русского искусства Ефим Водонос – обратил на себя внимание еще до того, как его официально представили публике. Пока зрители подтягивались, Ефим Исаакович без устали путешествовал по выставке, заглядывая, что называется, во все ее углы. С пристрастным интересом рассматривал не столько экспонаты (которые, надо думать, давным-давно рассмотрены), сколько лица посетителей. Этому человеку было определенно небезразлично, как воспримет Воронеж Павла Кузнецова…

– Саратовский художественный музей гораздо старше воронежского, и русская его коллекция несколько богаче, чем в музее Крамского, – начал выступление Ефим Исаакович. – Особое внимание уделено художникам, которые формировались в нашем городе: Борисов-Мусатов, Павел Кузнецов, отчасти Петров-Водкин и другие. Почему на Платоновском фестивале появился именно Павел Кузнецов – я, например, понимаю. Его степной или, как еще говорят, киргизский цикл тематически перекликается с творчеством Андрея Платонова. И не только тематически, но и – ощущением отдельного «кусочка» мира как части огромной Вселенной. Леонид Жуховицкий сказал о героях Сент-Экзюпери, что у него даже дворник метет не улицу, а свою часть Земного шара. Так и здесь: сбор яблок, цветение цветов, кормление младенца – по Кузнецову, деяния огромной значимости. Что напрямую перекликается с платоновскими идеями. Мне представляется, что, пройдя ранний символистский этап развития, Павел Кузнецов нашел себя в заволжских степях с их тысячелетним, неторопливым ритмом жизни кочевников. Это был уход от несколько прогнившей цивилизации того времени в непотревоженную, первоосновную реальность – к природе.

Бесхитростный, но мудрый

Обычные будничные дела – строительство мостов, заводов и т.д. – Павел Кузнецов со своей  символистской школой в анамнезе возводил в степень, ставил на пьедестал. Ефим Водонос охарактеризовал художника как достаточно бесхитростного, но мудрого. Не только содержательно, но и  в самой плоти искусства: его надо очень внимательно рассматривать.

– Павел Кузнецов – художник, о котором, может, не следует много рассуждать, – считает саратовский гость. – Глазом возьмешь, схватишь больше. Если присмотритесь – увидите, насколько сложна эта живопись. Какие тонкие касания – художник очень любил это слово – кисти к холсту мы наблюдаем! Никакие агитационные задачи он перед собой не ставил, хотя судьба была исполнена подлинного драматизма…

К изобразительному ремеслу Кузнецов приобщился еще в детстве, в мастерской отца-иконописца. Когда художественные наклонности мальчика определились, он поступил в студию живописи и рисования при Саратовском обществе любителей изящных искусств. Важным событием стала встреча с Виктором Борисовым-Мусатовым. Позже юноша учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, находясь под обаянием живописного артистизма Константина Коровина. Не менее глубоким было дисциплинирующее воздействие Валентина Серова.

На зависть москвичам

В 1902 году Кузнецов с товарищами, Кузьмой Петровым-Водкиным и Петром Уткиным, предпринял опыт росписи саратовской церкви Казанской Божьей Матери. Молодые авторы не стесняли себя соблюдением канонов, дав волю фантазии. Рискованный эксперимент вызвал бурю общественного негодования, но для художников этот опыт стал важным шагом в поисках новой живописной выразительности.

Кузнецову еще не было тридцати, когда его работы вошли в знаменитую экспозицию русского искусства, устроенную Сергеем Дягилевым в Париже (1906). В начале десятых годов Кузнецов выступил с картинами «Киргизской сюиты», знаменующей расцвет его таланта. В годы революции с огромным энтузиазмом оформлял революционные празднества, участвовал в издании журнала «Путь освобождения», вел педагогическую работу. Позже стал профессором Строгановского училища, работал в комиссии по охране памятников искусства и старины при Моссовете.

В 1940-50-е годы после обвинений в «эстетизме и формализме» работы Кузнецова перестали выставлять. Заслуженное признание вернулось к художнику в последнее десятилетие жизни.

– Я уверен, что выставка Павла Кузнецова – большое художественное событие, – подчеркнул Бычков. – И не только на уровне обмена двух уважаемых музеев. В таком виде творческое наследие одного из лучших, самых ярких русских живописцев предстает перед зрителем впервые. Если бы я жил в Москве – нашел бы, ей-Богу, денек, чтобы приехать в Воронеж и увидеть эту выставку. Может, кто-то так и поступит…