Газета,
которая объединяет

Человек из легенды

Дороги и встречи военного врача Ковырялова
Рубрика: Судьбы№ 2 (1573) от

Живет в Воронеже человек удивительной судьбы. Долгие годы подполковник Владимир Иванович Ковырялов по долгу службы прожил в других государствах. Встречался он там с высшими руководителями и всегда отвечал на насущные вопросы на их родном языке – испанском, немецком, корейском.

Не секрет, что в ХХ веке некоторые государства создавали запасы бактериологического оружия. Были такие и у японцев. Именно поэтому в 1945 году, перед началом боевых действий против японских войск, советская сторона подготовила санитарно-эпидемиологические отряды, задачей которых было в случае необходимости погасить вспышки эпидемий холеры, чумы и сибирской язвы.

Восток – дело непредсказуемое

У военного врача Ковырялова в то время было звание капитана. Война с Японией тогда еще не началась, но он в отличие от других уже знал, что его часть будет действовать против японцев на территории оккупированной ими Кореи, и потому усердно изучал корейский и японский языки.

Боевые действия начались 9 августа 1945 года. Часть, в составе которой находился Ковырялов, была окружена японцами. Ситуация сложилась непредсказуемая. Владимир Иванович переживал не столько за себя, сколько за свою жену Марцелину Витальевну Коробовскую, которая работала рядом с ним таким же военным врачом. В один из дней в небе появился самолет, с которого были сброшены листовки о том, что Япония капитулировала. Японские солдаты сразу же стали сдавать оружие. Не задерживаясь нигде, советские войска продвинулись до 38-й параллели, которая еще на Ялтинской конференции была определена как линия разграничения с американскими войсками.

Вместе со своей воинской частью семья Ковыряловых разместилась в селении Яянг у самой 38-й параллели. Отношения с американцами в то время были дружеские. Каждый вечер в гости к Владимиру Ивановичу и Марцелине Витальевне приходили американские офицеры, как говорится, попить чайку.

В 1946 году в Корее у Ковыряловых родился сын Лева. Однажды Владимир Иванович решил показать жене Пхеньян. До отправления поезда оставалось около часа. Чтобы скоротать время, Ковыряловы отправились в сквер у вокзала. Их окружили корейцы, которые впервые увидели русского ребенка. Они стали передавать Леву с рук на руки. Спокойный, улыбчивый мальчик настолько им понравился, что они решили забрать его с собой. Никакие увещевания не действовали. Марцелина Витальевна горько заплакала. Тогда капитан Ковырялов объяснил самому старому корейцу, что такое недружественное отношение вызовет весьма эффективные действия советского командования.

– Отдайте русским их ребенка, – сказал старик.

По толпе корейцев словно ветер пронесся и затих. С большой неохотой, но Леву вернули родителям и пожелали счастливого пути.

За чашечкой саке

В Пхеньяне состоялась встреча Владимира Ивановича с капитаном Ким Ир Сеном, который расспросил его о том, какие меры предусмотрены на случай инцидентов с бактериологическим оружием. Получив подробные ответы, корейский вождь начал расспрашивать Ковырялова за чашечкой саке о его личной жизни. Кто он? Откуда? Почему советское руководство оказывает беспартийному врачу такое большое доверие… Пришлось Ковырялову рассказать, что родился 28 июля 1918 года в селе Юрьевское Костромской губернии, через которое протекает река Солоница, впадающая в Волгу.

– О, Вольга, Вольга, – воскликнул Ким Ир Сен, – большая русская река! А кто ваши папа и мама?

Владимир Иванович удивился такой дотошности, но рассказал, что его отец, Иван Иванович, был крестьянином. Держал в хозяйстве двух коров. Имел лошадь. Еще одной лошадью владел вместе с соседом. Сеял на своей земле рожь, ячмень, вику и горох. Иван Иванович управлялся в поле. Все домашние дела лежали на его жене, Анне Михайловне, которая родила троих детей. Владимир был старшим ребенком. Его мать умерла от сепсиса после того, как родила третьего.

Иван Иванович холостяком пробыл недолго. Скоро женился во второй раз. Новая жена родила ему еще восьмерых детей. После школы Владимир закончил рабфак и поступил на учебу в Ивановский мединститут.

В 1940 году Владимир Ковырялов закончил лечебный факультет. И тут его сразу же призвали в армию. Отправили служить рядовым солдатом в кавалерийскую часть на Дальний Восток. Дали коня по кличке Иноземец и сказали, что за него он отвечает головой. Владимир с утра до ночи чистил коня, трамбовал обрезком бревна стойло, подсыпал в кормушку овес. Время было голодное. Когда никого из начальства рядом не было, Ковырялов отправлял горсть овса себе в рот и жевал. То же делали и другие. «Опять жуете», – возмущался для вида комэск, но и сам занимался тем же.

О том, что в Сивучарах рядовым солдатом служит выпускник медвуза, узнал врач со станции Лазо. Однажды вечером он прикатил на дровнях и увез Ковырялова с собой. Вся дальнейшая служба Владимира Ивановича была теперь связана только с медициной. На дальнем Востоке он считался одним из лучших врачей.

– А в партию почему не вступаете? – спросил Ким Ир Сен. – Вам предлагали?

– Предлагали, – ответил Ковырялов, – но я пока еще не совсем готов…

Третье ружье

После Кореи Владимир Иванович продолжил служить военным врачом на берегу Уссурийского залива в поселке Шкотово. Там в 1950 году родился второй сын Игорь. В том же году Владимира Ивановича перебросили на работу в немецкий город Веймар. После войны прошло пять лет, дошла наконец очередь до документов, в которых рассказывалось об экспериментах с бактериологическим оружием под руководством профессора Бломе в фашистской Германии. Разборкой этих документов, решением ряда практических задач должен был вместе с другими офицерами санэпидотряда заняться и майор Ковырялов.

Разместили Владимира Ивановича на даче бывшего гауляйтера Тюрингии Фрица Заукеля. Это был райский уголок. Вокруг виллы был разбит обширный сад с экзотическими деревьями. Здесь имелся и большой бассейн с чистейшей водой. Живи – не хочу! Но дело в том, что рядом с Веймаром находился концлагерь Бухенвальд. После передачи территории Бухенвальда советской администрации, в августе 1945 года в нем был организован спецлагерь №2 НКВД для интернированных. Несмотря на то, что никаких экспериментов уже давно не проводилось и для заключенных были созданы вполне сносные условия, непонятные смерти продолжались. В конце концов спецлагерь по предложению эпидемиологов пришлось закрыть. В 1958 году на его территории был создан мемориальный комплекс «Бухенвальд».

В это время советской разведке стало известно, что в США ведутся разработка и накопление бактериологического оружия с привлечением немецких специалистов. В свою очередь США обвиняли в том же СССР. В любом случае надо было быть готовыми защитить войска и население от оружия массового поражения. Этими вопросами и занимались в начале 50-х годов военные эпидемиологи. Немецкое руководство высоко оценило вклад Ковырялова в общее дело. Достаточно сказать, что лучшему немецкому оружейному мастеру Штренкелю был сделан правительственный заказ на изготовление трех охотничьих ружей с сувенирной отделкой. Одно из них было вручено Никите Хрущеву, второе – королю Египта Фаруху, третье – подарено Владимиру Ивановичу.

Кинопробы

В 1952 году Ковырялов поехал в долгожданный отпуск к семье. В Москве была пересадка. Владимир Иванович зашел пообедать в привокзальный ресторан. Сел за столик, заказал еду. В это время к нему подошел кинорежиссер и с ходу предложил исполнить главную роль в фильме о советском разведчике, а для начала пригласил для кинопроб на «Мосфильм». Из любопытства Ковырялов согласился. Руководство студии было в восторге. В это время произошла очередная встреча Ковырялова со старым школьным товарищем, поэтом Михаилом Дудиным. Выслушав рассказ о лестном предложении, Михаил Александрович сказал так:

– Вова, оно тебе надо? Надо быть твердокаменным, чтобы не спиться и не совратиться в такой ситуации…

И Владимир Иванович отказался.

В 1953 году, после смерти Сталина, семьям офицеров разрешено было приехать в Германию. В Веймаре семья Ковыряловых собралась наконец в полном составе. Именно в это время на Ковырялова почему-то как из рога изобилия посыпались предложения, одно заманчивее другого. Но для этого он несколько лет должен был жить без семьи. Решиться на это Владимир Иванович не смог. Восемь лет продолжалась его относительно спокойная жизнь в Германии.

Последняя командировка

В 1962 году состоялась последняя длительная командировка Ковырялова. На этот раз на Кубу. Советский санэпид­отряд разместился сначала в Гаване, а потом в городе Санта-Клара провинции Вилла-Клара. В лаборатории госпиталя Санта-Клары проводился анализ бактериологических проб, собранных по всей Кубе. Вместе с другими этой работой активно занимался и Владимир Иванович.

Обстановка была напряженная. По данным разведки, в любой момент ЦРУ было готово применить бактериологическое оружие, если не против всего кубинского населения, то против Фиделя Кастро и его окружения. О том, что это не вымысел, красноречиво свидетельствуют судьбы команданте Уго Чавеса и многих других латиноамериканских руководителей.

Частым гостем лаборатории госпиталя в Санта-Кларе во время Карибского кризиса был Че Гевара. Он был настолько возбужден поступавшей информацией, что однажды даже столкнулся с Ковыряловым в дверях госпиталя.

Несмотря на то, что во влажном климате у Владимира Ивановича резко обострился ревматизм и ему приходилось ходить с палочкой, его с Кубы не отпускали. Такие специалисты там были нужны. Лишь через два года вернулся Ковырялов домой, а точнее – в Воронеж, где теперь жила его семья. Несколько лет перед отставкой прослужил Владимир Иванович в воронежском санэпидотряде.

«Теперь ваша очередь!»

Сейчас Ковырялову идет уже 95-й год. У него три внука и два правнука. Все они гордятся своим дедом и прадедом. И не только потому, что Владимир Иванович награжден двумя орденами Красной звезды, корейским орденом «Мужество» и медалью «За боевые заслуги», а главное – потому, что мир на планете земля был сохранен благодаря в том числе ему и его коллегам. Сам Ковырялов по этому поводу говорит так:

– Мы сделали все что могли… Теперь ваша очередь, молодые!

Александр ДЕГТЯРЕВ