Газета,
которая объединяет

На остановках, по требованию

Двадцать лет назад в Воронеже началась серия терактов
Накануне Дня Победы в 2005 году сотрудникам объединенной следственно-оперативной группы (УФСБ, облпрокуратура), расследующим «дело о терактах» в Воронеже, при участии сотрудников центрального аппарата ФСБ, в результате «молниеносной операции» удалось задержать человека, причастного к трем взрывам, случившимся в 2004 году.

Славянин с душой ваххабита

28-летнего жителя Ставропольского края Максима Панарьина, члена «законспирированной террористической группы, финансируемой эмиссарами террористических центров на Северном Кавказе», взяли в одном из интернет-салонов в Северном микрорайо­не Воронежа, как говорится, без шума и пыли. До этого он недолгое время пребывал «под колпаком» оперативников воронежского УФСБ. 10 мая задержанный был арестован и помещен в следственный изолятор. А 14 мая ему уже было предъявлено обвинение по двум серьезным статьям УК – 205 («Терроризм») и 105 («Убийство»).

Заметим, что вскоре после задержания боевик признался в злодеяниях, начал активно сотрудничать со следствием, не только рассказав об обстоятельствах подготовки и проведения взрывов в Воронеже, но и предоставив информацию о заказчиках и исполнителях гораздо более громких и кровавых терактов. (Например, у станции метро «Рижская» в Москве в августе 2004 года, в подготовке которого участвовал и сам Панарьин, отъехавший из Воронежа в столицу после июльских взрывов). Возможно, поэтому задержание Панарьина в Воронеже имело всероссийский резонанс и обсуждалось многими федеральными СМИ.

Родился Максим в Венгрии, в семье военнослужащего. После вывода российских войск Панарьины переехали в Ставропольский край. Потом была срочная служба в армии. В середине 90-х он – не без влияния своего отчима, чеченца по национальности – принял ислам, больше того – стал ваххабитом. Во второй чеченской кампании Панарьин участвовал на стороне боевиков, пройдя затем обучение в лагере «Кавказ». Там он и освоил науку убивать, войдя в группу боевиков славянской внешности, которую готовили для осуществления диверсионно-террористических актов на территории России.

С конца 2003 года Панарьин, уже будучи боевиком так называемого карачаевского джамаата, по заданию лидеров незаконных военных формирований (НВФ) по трем фальшивым паспортам «легализовался» в Воронеже. Жил тихо, никак себя особо не проявляя.

Взрывное дело

Это продолжалось до 19 февраля 2004-го. В тот день на автобусной остановке «Военный городок» в урне для мусора близ остановочного павильона сработало взрывное устройство: жестяная банка, начиненная болтами. Взрыв произошел в 8.15 – через минуту после того, как автобус с пассажирами отъехал от остановки. Это и спасло многим жизнь – лишь один человек получил контузию. Прокуратура тогда возбудила уголовное дело по статье «Хулиганство».

19 июля, спустя ровно пять месяцев, практически минута в минуту, на остановке «Институт лесной генетики» также взорвалась самодельная бомба с болтами и гайками. Металлический осколок попал в грудь 25-летней Елене Фроловой. Лена училась во ВГАУ на пятом курсе (шла на красный диплом) и работала там же лаборантом. Девушка скончалась на месте. Еще шесть человек с травмами различной степени тяжести оказались в больницах. Среди них – 25-летний жених погибшей Александр Одиноких, а также первокурсник агроуниверситета Павел Прокопенко.

Семьям Павла и Александра власти выделили по пять тысяч рублей. Родители Лены получили компенсацию в 10 тысяч. Деньги на похороны собирали агроуниверситет и  односельчане Лены. На месте теракта чуть позже поставят памятный знак – стараниями одного из депутатов гордумы.

26 июля, то есть ровно через неделю после трагедии возле института генетики, также в 8.15, на автобусной остановке на пересечении улиц Антонова-Овсеенко и 9 Января прогремел очередной взрыв. Пострадала женщина, проезжавшая мимо на легковой машине.

Все три взрыва, прогремевшие в нашем городе на остановках, – дело рук Панарьина и его сообщника, жителя Волгодонска Виктора Сенченко. Подельники действовали по приказам одного из лидеров НВФ Идриса Глоова (первый взрыв), и «амира карачаевского джамаата» Николая Кипкеева (второй и третий). Кипкеев, кстати, также к тому времени убыл в иной мир, попав в зону поражения взрыва у метро «Рижская», который он сам и готовил.

Судя по распространенной тогда (со ссылкой на официальные источники) информации, в планах Панарьина было еще с десяток взрывов в Воронеже. Об этом свидетельствует и содержимое схрона в лесополосе Коминтерновского района, который показал задержанный боевик. В нем обнаружены компоненты для приготовления «адских машинок»: гексоген, электродетонаторы, 200 г пластида, шесть часов Casio, переделанных для использования их в самодельном взрывном устройстве (СВУ), электросхемы, наборы проводов, радио­детали, электронные платы, шаблон для изготовления СВУ. По признанию боевика, ему хватило бы часа, чтобы собрать из этих «запчастей» полноценное взрывное устройство.

Из показаний арестованного стала понятна и «магия» чисел 19 и 26. Точнее, особой магии не было, а был принцип выбора дат, на которые намечались теракты. Панарьин предпочитал взрывать СВУ по понедельникам в утренние часы, когда (согласно полученным им знаниям в лагере боевиков) бдительность граждан и спецслужб несколько ниже обычного, а пассажиропоток – больше. Остальное – обычное совпадение. Или случайность.

Случайность, к примеру, в том, что жертв всех четырех взрывов не оказалось значительно больше. Панарьин и Сенченко имели прямое указание из «центра»: потерпевших должно быть много. Однако террористы несколько раз просчитались, о чем, кстати, Панарьин потом открыто жалел...

Такая вот «убийственная» метаморфоза: выходец из военной семьи превратился в убежденного ваххабита, для которого жизни «неверных» – ничто. Метаморфоза, еще раз подтвердившая истину: у терроризма нет национальности.

Приговор

2 февраля 2007 года Мосгорсуд приговорил троих организаторов терактов в московском метро – Тамбия Хубиева, Мурата Шаваева и Максима Панарьина – к пожизненному заключению. Панарьин признан виновным в организации взрывов на воронежских остановках в 2004 году. Хотя сам Панарьин считал, что «в суде не нашло подтверждения его обвинение в убийстве, сопряженном с насилием, и что суд не учел смягчающих обстоятельств, не отразил их в приговоре, а именно – способствование изобличению других участников преступления», сообщила тогда СМИ его адвокат Алешина.

19 июля в Воронеже объявлен неофициальным Днем памяти и скорби – такое решение приняла Воронежско-Борисоглебская епархия в 2005 году. В память обо всех жертвах всех терактов. В каждую годовщину теракта в воронежских храмах служатся панихиды…