Газета,
которая объединяет

Когда Воронеж стал «большим»

Продолжаем серию статей о генпланах нашего города
Рубрика: Социум№56 (2324) от
Автор: Владимир Размустов

В июле проводилось обсуждение контуров нового Генплана города с участием заинтересованных жителей. Как известно, разработкой этого документа занимаются москвичи: Институт Генплана Москвы. По словам заместителя директора института Александра Колонтая – это первый в стране опыт такой совместной работы над документом населения и экспертов.

Мы еще не знаем, как учтены итоги этого обсуждения. Вместе с тем некоторые заявления Колонтая меня как «эксперта» и воронежца в третьем поколении уже настораживают. Например, в числе первоочередных задач – перестроить центральную часть города: то, какой она является сейчас, не вписывается в современное представление о комфортном городе; в 60-70-х годах в центре города разместили самую грязную промышленность. «Мы должны вывернуть город наизнанку, достать его сердцевину и заменить ее другой»(?) – сказал москвич.

Во-первых, у меня и Колонтая, похоже, два разных представления о «сердцевине» Воронежа. Во-вторых, согласно всем предыдущим генпланам, с перестройки центра и начинали, он у нас постоянно перестраивается, а до окраин и огромного частного сектора вдоль водохранилища на воронежских холмах (что редкость в сравнении с другими городами) «комфортность» мало доходит…

Специально для «Берега» продолжаю серию статей (см. «Берег»: «Быть посему» №31 от 8 мая 2018 г. и «Город, которого не было» №90 от 5 декабря 2017 г.) про генпланы Воронежа в разные периоды его истории.

«СТОЛИЦА ЧЕРНОЗЕМЬЯ»

До 1926 года город залечивал раны Гражданской. С началом первых советских пятилеток он становится центром организованной в 1928 году Центрально-Черноземной области (ЦЧО), в состав которой вошли бывшая Воронежская, Курская, Орловская и Тамбовская губернии.

В городе развернулось строительство новых и коренная реконструкция старых промышленных предприятий. Бурный рост промышленности привел к значительному расширению территории города. «Старый» Воронеж размещался только на одном, нагорном, правом берегу реки. С 1927 года город начинает занимать и другой, левый берег, где возникнет новый Левобережный район – как тогда писали, «подлинное детище первых пятилеток». Там, поблизости к главной железнодорожной магистрали и реке, разместили крупные промышленные предприятия: ВАСО, ТЭЦ, СК и шинный.

Одновременно в «старом» городе, преимущественно в центре, по главным магистралям и площадям, на свободных от застройки или освобождаемых от старых строений территориях появляются новые капитальные здания.

ДОЛОЙ «АНАРХИЗМ»...

Со второй пятилетки высшей властью был взят курс «на повышение материального и культурного уровня жизни трудящихся». Отсюда – внимание к развитию городского хозяйства. В Воронеже эта тема стала предметом «критики и самокритики». В этом смысле интересна статья архитектора Попова-Шамана, одного из главных «идеологов» Генплана 1932 года.

«Промышленные предприятия старого Воронежа разбросаны по территории города без всякой системы, вклиниваясь в самый город, отравляя окружающие жилые районы дымом, выделяемым производством». Никаких зеленых насаждений – защитных зон: «большинство руководителей предприятий и новостроек еще имеют тенденцию к расселению рабочих, занятых на предприятии, в непосредственной близости к заводской площадке, совершенно недооценивая того обстоятельства, что рабочим после работы на предприятии необходимо создать такие условия, которые максимально поспособствовали бы восстановлению затраченной энергии, организации нового быта, повышению культурного развития». И дальше автор сетует, что до настоящего времени Воронеж не имел еще конкретного проекта реконструкции существующего города и «планировки новых территорий». Строительство велось «анархически».

...И «ВРЕДИТЕЛЬСТВО»

К середине 1930-х из Москвы пошли и другие импульсы – обострение «борьбы с вредителями». Городское хозяйство стало минным полем, на котором подрывались руководители.

Так, Геннадий Козловцев, избранный в январе 1936 года председателем воронежского горсовета, уже осенью 1937-го арестован органами за «развал городского хозяйства». Дальнейшая его судьба печальна.

Следующий руководитель города, председатель горсовета и депутат Верховного Совета СССР Николай Воротников в своей «программной» статье в журнале обкома партии «Ленинский путь» под заголовком «Воронеж будет образцовым городом в

СССР» высказывается в духе того времени: «Развитие городского хозяйства, однако, отстало от возросших потребностей трудящихся. Презренные троцкистско-бухаринские выродки, находившиеся долгое время у руководства областных и городских организаций, делали все, чтобы задержать развитие города. Они срывали строительство жилых домов для рабочих и служащих. До самого последнего времени город строился без перспективного плана. Естественно, при таком положении новые здания строились не по принципу целесообразности застройки определенных улиц и районов города, а просто по выбору строительной площадки».

Резкий рост населения с началом индустриализации обострил жилищную проблему в городе. И прежние руководители, затем репрессированные как «вредители», ставили задачи «смягчения жилищной нужды трудящегося населения». Не получалось.

И в генплане закладывалось – «Норма жилищной обеспеченности будет систематически возрастать: вместо существующей жилищной нормы в 3,6 кв. метра проектируется жилищная площадь до 9 квадратных метров на человека».

ГЕНПЛАН УТВЕРЖДЕН

Вернемся к статье архитектора Попова-Шамана, где он пишет о начальных попытках горсовета создать генплан. К «сколько-нибудь утешительным результатам в связи с тем, что работа эта поручалась частным лицам сначала в Москве, потом в Ленинграде, эти попытки не привели».

Поэтому в 1931 году работа передана областному управлению коммунального хозяйства в Воронеже, создана специальная организация «Обл­проектплангор» («Областное бюро съемки, планировки и проектирования»), коллектив архитекторов, инженеров и экономистов, до 40 человек. В нем приняли участие архитекторы А.И. Попов-Шаман, А.В. Миронов, инженеры-экономисты В.С. Семенов, П.Н. Косцов и другие.

Схема планировки города была одобрена в марте 1932 года президиумом ЦЧ облисполкома, что и «положило конец анархическому строительству».

Теперь электротеплогазификация города, проектировка сетей канализации, отвод земельных участков под промышленное и непромышленное строительство идет в соответствии с принятой схемой развития города.

Параллельно к 1938 году проект был закончен, одобрен коллегией наркома коммунального хозяйства РСФСР и передан на окончательное утверждение в правительство. В 1939 году «Большой Воронеж» утвержден на заседании Совнаркома РСФСР как «основной планировочный документ, предусматривающий дальнейшее развитие всего комплекса социалистического строительства города на ближайшие 15-20 лет».

ОСНОВНЫЕ КОНТУРЫ

В соответствии «с указаниями Пленума ЦК ВКП(б) о развитии городского хозяйства в СССР» областное руководство настаивало на форсировании проекта. Поэтому «уже с 1938 года строительство города должно идти в строгом соответствии с этим планом», утвержденным горсоветом и обл­исполкомом и переданным на окончательное утверждение в правительство.

Главный жилой массив был запроектирован на левом берегу реки Воронеж. Были начаты работы по реконструкции отдельных частей города, застройке левобережья домами, устройству коммуникаций.

Благодаря именно этому генплану была проложена новая магистраль – улица 20-летия Октября, шириной до 60 метров. Здесь же были возведены корпуса строительного института, студенческие общежития и жилые дома.

Новые жилые территории также намечены на ближайшие годы в северо-западной части города (Задонское шоссе). Магистраль, которая обязана своим существованием «Большому Воронежу» – это дорога на Москву, точнее, участок от старой «Заставы», теперь Московский проспект. Формировался новый проспект Труда. Коминтерновский район образован тогда же.

Застройка города намечалась 4-этажная, а по отдельным магистралям – 5-этажная. План включал широкие – до 60-70 метров – улицы.

Заложили в план принципы комплексной жилой застройки: «…будет вновь застроен проспект Сталина с площадью, на которой будет построен клуб, кино, гостиница»; «…будут застраиваться и осваиваться новые территории, расположенные вблизи крупных заводов: им.Ворошилова, СК-2 им.Кирова, «Электросигнала», имени Коминтерна и №16, что позволит иметь новые законченные кварталы с необходимым количеством в них школ, детучреждений, клубов, библиотек и т.д.» (то, что сейчас, в XXI веке, назвали «комфортной городской средой», к которой недавно призвали стремиться, выдав за новацию).

Центр города по генплану оставляли для административных и общественных зданий.

В проекте решался вопрос промышленного и городского транспорта – железнодорожного и автомобильного. В проекте «Большой Воронеж» закладывалось два железнодорожных вокзала и два гражданских аэродрома. Главный пассажирский вокзал должен был разместиться на левом берегу, а вокзал Воронеж-1 по плану становился товарной станцией. (К идее сделать левобережный вокзал главным – в соответствии с основными железнодорожными магистралями – возвращаются и разработчики нового генплана, москвичи.)

Для «большей оперативности и действенности» был разработан план строительства на ближайший отрезок времени – на годы третьей пятилетки (первая очередь застройки). И, возможно, его выполнили бы, поскольку за предыдущие десять лет город изменился кардинально, поражают и темпы, и сами изменения.

Но на третью пятилетку пришлась война...

ЭТО ИНТЕРЕСНО

В 1930-х город страдал от малярии из-за заболоченной поймы реки Воронеж. В генплане 1939 года предусматривалось водохранилище с затоплением поймы.

Для «соединения вместе» двух «городских массивов, расположенных на берегах реки и разделенных поймой», запланирована «реконструкция или постройка нового Чернавского моста и Северного в районе парка культуры и отдыха. (Северный мост построен только к 1986 году.)