Газета,
которая объединяет

В августе сорок второго

75 лет назад Воронеж почти обезлюдел. Оккупанты – не в счет
Рубрика: Социум№63 (2138) от
Автор: Владимир Размустов

В советское, да и постсоветское время о судьбе жителей Воронежа летом 1942 года написано мало, больше – о боевых операциях здесь. А ведь тотальная эвакуация жителей оккупированного фашистами Воронежа – беспрецедентный случай в истории Второй мировой.

Уже опубликованные воспоминания свидетельствуют больше о впечатлениях от тех событий спустя десятилетия, чем о самих событиях. Чтобы не множить мифы, обратимся только к фактам.

Главная цель

Судьба Воронежа была решена секретной директивой №41 фюрера и верховного главнокомандующего вермахта от 5 апреля 1942: «Главная операция на Восточном фронте состоит в том, чтобы для выхода к Кавказу нанести решающий удар по русским силам, расположенным в районе к югу от Воронежа, западнее, а также севернее р. Дон, и уничтожить их… Общую операцию начать охватывающим наступлением из района южнее Орла в направлении Воронежа. Цель этого прорыва – захват самого Воронежа». Следующее из «взаимосвязанных и взаимодополняющих наступлений» – на Сталинград.

«Ковровая бомбардировка»

После поражения под Москвой немцы внесли в свой второй блицкриг лета 1942 г. ряд новшеств. Против Воронежа были применены массированные авианалеты – с целью максимального разрушения и в качестве меры устрашения, подавления воли к сопротивлению. Потом в мировой истории подобное назовут «ковровыми бомбардировками».

Бомбежки Воронежа начались 28 июня 1942 г. и продолжались непрерывно в последующие десять дней. Волны бомбардировщиков шли группами по 30-40. Так продолжалось с утра и до вечера.

Согласно документам штаба МПВО Воронежа, в июне над городом и его окрестностями побывало 2463 самолета противника, т. е. в среднем по 80 машин в сутки. В первую декаду июля гитлеровские летчики совершили на территорию Воронежа 4508 самолето-вылетов – намного больше, чем за всю первую половину года. О количестве жертв тех бомбежек точных сведений нет.

Эвакуация жителей

4 июля 1942 года немцы прорвались на левый берег Дона, вначале в районе Малышево. До центра города 24-й немецкой танковой дивизии оставалось несколько километров. Обком и городской комитет обороны в ночь с 4 на 5 июля принимает решение о немедленной всеобщей эвакуации. Однако под бомбежками и обстрелами организованно ее провести не удалось, уходили из города кто как мог.

Захватив значительную часть правобережья, в августе 1942 г. немецкое командование принимает решение о тотальном выселении жителей.

По переписи 1939 года население Воронежа составило 326 942 человека – 19-е место в СССР по количеству жителей. В августе 1942 года оккупированная правобережная часть города и «наша», левобережная, практически обезлюдели. Брошенных собак оккупанты перестреляли, в руинах продолжали прятаться только обезумевшие от разрывов снарядов голодные кошки…

К началу оккупации мирное население города состояло в основном из женщин, пожилых людей и детей. Немцы в каждом мужчине призывного возраста видели потенциального разведчика или диверсанта.

Из материалов Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний захватчиков:

«…Немецко-фашистские оккупанты, захватившие часть города Воронежа, выгнали все мужское мирное население и заключили его в концентрационные лагеря вместе с нашими пленными бойцами. Продержав два дня под открытым небом без пищи, погнали дальше по направлению к Нижнедевицку, по дороге также пищи не давали, избивали палками, хлыстами.

Обессилевших от усталости и изнеможения, отстающих в дороге пристреливали. Так был убит рабочий Воронежского паровозо-ремонтного завода слесарь Овчинников. По словам очевидцев, в пути от Воронежа до Нижнедевицка было пристрелено до 300 человек...»

Тотальная зачистка

Полностью очистить город от населения немецкое командование решило в конце июля 1942-го.

Из секретной информационной записки в обком ВКП (б) «Обстановка на фронте» по состоянию на 26.07.1942 г. за подписью секретаря горкома Сохина: «В городе Воронеже расклеены приказы немецкого командования об эвакуации населения в тыл противника. Эвакопункт расположен в военном городке. В приказе указывается, что лица, уклонившиеся от эвакуации, рассматриваются как пособники советским войскам. Часть населения уже переправлена за Дон».
Те, кто имел возможность, уходил к родственникам, «растворяясь» в сельской местности. Кто-то оставался.

1943 года, 17 марта. Мы, нижеподписавшиеся граждане г. Воронежа... составили акт в нижеследующем:

«…Заняв Воронеж, немецко-фашистские оккупанты начали зверски истязать и казнить жителей Воронежа, грабить их имущество и уничтожать дома.

Так, числа 25 июля немцы начали выгонять жителей из домов и отправлять их под конвоем на запад. По домам ходили немцы-автоматчики, грозя оружием, приказывали через 5 минут выходить из дома для эвакуации. Обычно жители за такое время собраться как следует не могли и брали с собой детей и некоторые вещи, а все остальное имущество оставалось в квартире и разворовывалось немцами.

Старуху Ульеву немцы расстреляли в квартире за то, что она не могла за 5 минут собраться и уйти из дома. Тут же немцы убили дочь Ульевой, жену красноармейца, и ее ребенка (ул. Коммунаров, д. №23).

В конце июля против клуба Коминтерна на проспекте Революции немцы расстреляли десять человек мужчин только лишь за то, что они русские. В это же время на улице Пролетарской немцы повесили 4-х мужчин на заборе. На проспекте Революции против Первомайского сада немцы повесили старика, а около Петровского сада на телефонном столбе они повесили женщину...

Из докладной записки «О положении в оккупированной противником части г. Воронежа и Воронежской области от 14 августа 1942 г.» за подписью начальника 4-го Управления НКВД СССР Судоплатова: «Захватив часть Воронежа, германские оккупационные власти 2 августа с.г. издали приказ о выселении из города гражданского населения.

Жителям города в приказе предложено уйти из города в западном направлении, за р. Дон.

Приказ заканчивается заявлением о том, что лица, уклонившиеся от его выполнения, будут рассматриваться как пособники советских войск и расстреливаться».

Медливших с выполнением этого приказа немцы насильственно выгоняли из города. Несколько граждан, вернувшихся в город после принудительного выселения, были арестованы немцами и повешены на улицах города.

На проспекте Революции против Дома связи повешена женщина около 45 лет. Около маслозавода – двое мужчин 50-60 лет. На площади Девичьего рынка – несколько граждан. На трупы повешенных прикреплены дощечки с надписями: «Несмотря на приказ, я вернулся в эвакуированную область и наказан за неподчинение, грабеж и шпионаж».

Лишь небольшая часть граждан получила разрешение остаться в городе. Военная комендатура выдала им специальные разрешения (пропуска) на право проживания в Воронеже.

Освобожденные от гражданского населения квартиры были заняты под постой войск…

Городским головой Воронежа немцы назначили некоего Михайлова (сведения о нем собираются)...»

Разведчик – будущий космонавт

Ситуация на правом берегу сильно осложняла «агентурную разведку», уже с июля под видом обычных жителей использовались преимущественно подростки, женщины и пожилые мужчины, переправлявшиеся через реку Воронеж и обратно. Среди них был 16-летний уроженец нашего города Константин Феоктистов, впоследствии – советский космонавт.

У него на счету было несколько удачных вылазок. Пятое боевое задание подростка только чудом не стало для него последним.

Из сообщения по УНКВД Воронежской области 13 августа 1942 года: «...сегодня утром прибыл Феоктистов, который имеет сквозной прострел шеи, нарушен акт глотания. Феоктистов сообщил, что 11 августа с.г. он с Павловым на отдаленном расстоянии шел по ул.Средне-Смоленской и на углу улицы Сакко и Ванцетти был остановлен двумя гестаповцами, спросившими пропуск. Но так как у Феоктистова такового не было, они завели его во двор, поставили у погреба, и один гестаповец выстрелил в него. Феоктистов упал в погреб, где уже лежал труп расстрелянного красноармейца. Часа через полтора гестаповцы проверили погреб и ушли. Вечером Феоктистов с трудом вылез из погреба, прополз в соседний двор, где укрылся в мусорном ящике, а затем после отдыха на вторые сутки выбрался на нашу территорию. Павлов от гестапо успел скрыться. Феоктистову оказана медпомощь... Пищу и жидкость принимать не может, питание производится через зонд...»

К слову, не многим воронежцам известно, что в Самаре есть переулок Юры Павлова, названный в честь пионера-разведчика (1928-1942). Того самого, что упоминается в цитируемом документе УНКВД. Он был эвакуирован в 1941 года вместе с родителями в город Куйбышев (так называлась тогда Самара), в мае 1942 года сбежал на фронт. Был в одной разведгруппе с Феоктистовым, погиб в нашем городе при исполнении боевого задания 21 сентября 1942 года во время налета немецкой авиации.

Каратели Воронежа

Для окончательной зачистки города в середине августа в Воронеж прибыл отряд карателей из зондеркоманды «4а» полиции безопасности СД. Это «подразделение специального назначения» действовало на южном крыле Восточного фронта. Именно зондеркоманда занималась расстрелом евреев в Киеве в Бабьем Яру.

Среди тех немногих воронежцев, кто оставался в городе по специальному разрешению немцев, был наш агент Хорват. Профессор ВГУ Виктор Шамаев опубликовал материалы о бывшем преподавателе кафедры иностранных языков Воронежского университета Еве Павловне Никитиной (псевдоним Хорват), по заданию Воронежского управления НКВД работавшей переводчицей в гестапо в г. Воронеже. Во многом благодаря ее донесениям известны имена руководителей «эскадрона смерти».

На окончательное выселение городского населения служба безопасности СД, возглавляемая офицером СС Августом Брухом, определила трехдневный срок. Для этой цели в Воронеж прибыл отряд зондеркоманды «4а», возглавляемый гауптшарфюрером СС фон Радецким.

Вольдемар фон Радецкий родился в Москве в 1911 году. Владел пятью языками. Происходил из старинной немецкой военной фамилии. (К слову, одно из самых знаменитых произведений Штрауса – «Марш Радецкого» - прим. ред.).
В помощь зондеркоманде в Хохле был срочно сформирован карательный отряд из полицейских и на машинах доставлен в Воронеж. Ими командовали немец Фелькер (следователь службы безопасности гестапо) и начальник Хохольской районной полиции С. В. Черепов, уроженец Хохла. Вспомогательный отряд прибыл в Воронеж к месту расположения службы безопасности (СД) в дом №35 по улице Студенческой. Здесь их разбили на команды и направили в город. Выгоняли всех. Женщин, стариков и детей, не способных уходить из города самостоятельно, расстреливали в квартирах, во дворах, на улице.

Один из участников отряда М.И. Маковин впоследствии показал, что Черепов «страшно старался угодить гестаповцам, творил жуткие вещи». Был случай, когда молодая женщина с детьми не могла идти. Ее тут же расстреляли. Больного старика убили в своей постели. В это же время был убит и видный воронежский художник Бучкури.

Песчаный лог

Во время строительства оборонительных сооружений вокруг города здесь устроили противотанковый ров. Его потом и использовали каратели для казней «непригодных» к работе в Германии наших земляков. После освобождения города сам факт и место этого зверства стал известен благодаря случайно уцелевшей Анне Поповой. Расследованием и раскопками занималась специальная государственная комиссия. Материалы сейчас доступны для исследователей в воронежском архиве.

Были обнаружены останки 452 человек, в том числе 35 детей. На многих останках сохранились гипсовые повязки или бинты. Выяснилось, что это трупы пациентов, находившихся на лечении в госпитале на улице 20-летия Октября (сейчас школа №12).

27 августа 1942 года к зданию, где помещался госпиталь, подъехали две грузовые машины, крытые брезентом. Прибывший с ними немецкий офицер объявил, что госпиталь эвакуируется из Воронежа в села Орловку и Хохол, и предложил больным грузиться на машины. Те, кто не мог самостоятельно двигаться, были вынесены на носилках и также погружены в машины. Когда машины были заполнены, немецкие солдаты опустили брезент, чтобы люди не могли видеть, куда их везут, после чего машины двинулись в путь…

Из показаний Анны Поповой: «Нашим глазам представилась ужасная картина. Мы находились возле оврага, в котором лежали трупы расстрелянных людей из первой машины. Фашистские подлецы принуждали ложиться на эти трупы лицом вниз. Не ожидая спасения, я легла на землю, закрыла голову пальто лежавшей рядом расстрелянной женщины, чтобы не видеть происходящего ужаса. Немного погодя я почувствовала, как кто-то лег сверху, приняв и меня за мертвую. Я слышала голос какой-то девочки, с плачем спрашивавшей: «Где моя мама?» Один из участников расстрела ответил ей на русском языке: «Она здесь, ложись рядом». Потом послышались выстрелы. Я почувствовала, как меня облило кровью, хотя я сама не была задета пулей. Наконец выстрелы затихли, и нас начали засыпать землей. Предпочитая, чтобы меня застрелили, чем закопали живой, я хотела поднять голову, но тут послышалась команда «Хватит!», немцы погрузились на машины и уехали. Подождав немного, я выбралась из оврага и спряталась в бурьяне».

После казней руководство и сотрудники отряда СД вместе с Брухом на глазах переводчицы Е.П. Никитиной занимались дележом денег и вещей казненных. После операции по тотальному выселению воронежцев из города гестапо и карательная команда СД возвратились к месту своей постоянной дислокации – в город Курск.

Судьба изгнанных из города воронежцев сложилась по-разному. Кто-то из угнанных на работу в Германию, Польшу погиб в концлагерях. И лишь немногие вернулись домой после освобождения территории Красной Армией.

«Около двух тысяч»

Из материалов судебного процесса о зверствах немецко-фашистских захватчиков на территории гор. Харькова и Харьковской области в период их временной оккупации: «Вечернее заседание суда 16 декабря 1943 г. Следующим допрашивается свидетель Бойко. (Бойко Иван – шофер Харьковской «зондеркоманды СД).

Прокурор: «Расскажите, что вам известно об уничтожении советских граждан – жителей города Воронежа, высланных по приказу фон Радецкого?»

Бойко: «…По приезде в Воронеж фон Радецкий издал приказ, чтобы все жители, оставшиеся в городе, покинули его, а тот, кто останется в городе, будет расстрелян или повешен. Запуганные жители с детьми из города направились к местечку Хохол. Часть жителей была оставлена на месте, а других направили в другую сторону для проверки документов».

Прокурор: «Сколько человек тогда уничтожили?»

Бойко: «Около 2 000 человек».

Прокурор: «Расскажите, как производилось уничтожение?»

Бойко: «Прибывших пешком в местечко Хохол заключенных я и другие шоферы повезли по направлению к селу Матреновка. По прибытии на место мы получили приказ разгрузить машину. Среди приехавших на машинах началась паника. Тех, кто пытался бежать, немедленно расстреливали. Помню, как одна девочка умоляла гестаповца: «Дяденька, не убивайте мою маму!» Но гестаповец расстрелял сначала мать, а потом и девочку... Так продолжалось здесь несколько дней. После мы поехали в город Курск»…