Правители Воронежа – от Семена Сабурова до…

Воеводская служба в Воронеже была сложной весь XVII век. Нападения татар и черкас прекратились только после 1659 года – на их пути была выстроена оборонительная линия укреплений – Белгородская черта. По распоряжению Москвы воронежцы принимали самое активное участие в ее строительстве. Затем Воронеж стал ее составной частью и был передан в военное подчинение воеводе Белгородского разряда. Окончательно набеги степняков на Русь закончились только со взятием Петром Азова.

В 1645 году умер царь Михаил Романов. Период правления Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим, не стал спокойным для страны.

Продолжалась череда войн с Польшей, Швецией, Турцией. Воронежские служилые продолжают воевать, только уже на дальних подступах. На Белгородской черте формируются «полки иноземного строя», там успешно служат и воронежцы, отличившиеся, например, в Чигиринских походах (решающая кампания в ходе русско-турецкой войны за Правобережную Украину).

Изменяется и кадровый состав воевод. Согласно царскому указу от 3 мая 1661 года в воеводы назначали только раненых в боях и освободившихся из плена.

К внешним опасностям добавляются новые внутренние беспорядки. Самое известное и самое крупное – восстание Степана Разина.

Воевода был одновременно и военачальником, и градоправителем. Помимо задач обороны края, он с помощниками обеспечивал порядок в городе, розыск беглых и судопроизводство. Воевода контролировал полноту и своевременность выплат налогов и пошлин, наказывал неисправных плательщиков. В архивах сохранилось немало коллективных челобитных местного населения о начальственном произволе. Но бывало и обратное: местных жителей воевода так устраивал, что они просили Москву продлить срок его службы.

Окружение царя Алексея, чтобы сбить волну недовольства в городах, разослало специальную грамоту: «Государю стало известно об обидах и притеснениях местных жителей от вое­вод… по этой причине многие оскудевшие служилые люди уходили из пограничных городов…» Получил документ и воронежский воевода князь Василий Кропоткин. Ему указывалось относиться к воронежцам «с лаской и добрым приветом», суд проводить по соборному уложению «в правду», взяток ни за какие дела не брать. В случае нарушений воеводе грозила «великая опала» и возмещение ущерба по искам пострадавших.

Строго предупреждались от казнокрадства и последующие воеводы. Так, воронежскому воеводе Борису Бухвостову в грамоте указывалось воздерживаться от соблазна «запустить руку» в налоговые поступления.

Опыт воронежцев в судостроении и судоходстве, а также стратегическое положение города на южных рубежах, богатые природные запасы использовал молодой царь Петр в конце XVII века для строительства кораблей русского военно-морского флота.

Многие воронежские воеводы заслуживают упоминания, но я остановлюсь в этой статье лишь на нескольких характерных примерах.

(Продолжение. Начало в №№18, 28, 34.)

Андрей Васильевич Бутурлин
1645-1646 гг.

Бутурлины – дворянский род, ведущий начало от новгородца Ратши, внук которого отличился в битве со шведами при Александре Невском. Анд­рей Васильевич начал службу воеводой в Ливнах. Город осадил татарский «царевич» с большой армией. Крепость отстояли, причем совершали удачные вылазки и захватывали «языков». Затем он строил крепость Яблонов (сейчас село в Белгородской области). Татары постоянными ударами стремились помешать строительству.

А в Воронеже в 1645 году Андрей Бутурлин начал свое воеводство, как положено, с ревизии городских укреплений и смотра служилых людей. Его не устроило состояние стен «острога» и «острожного» рва, который частично размыло водой. В гарнизоне, по его мнению, «непослушания стало больше». Служилые люди, особенно из дальних поселений, в крепость не спешили даже во время набегов, а прятались с женами и детьми в лесах. Казаков и стрельцов не обучали ратному делу: стрельбе из пищалей, владению холодным оружием.

Бутурлин организовал починку укреплений и военную подготовку. Беспокоился он не зря – вновь возобновились татарские набеги на Воронежский уезд. Во время его воеводства на татарских путях построен городок Орлов (сейчас село Орлово). По приказу воеводы осенью поджигалась высокая трава южнее Воронежа, для затруднения передвижения неприятеля и раннего обнаружения конницы.

А 7 июля 1646 года жители Воронежа неожиданно увидели прямо напротив крепости, на левом берегу, татарский отряд примерной численностью в шестьсот человек. Воевода Андрей Бутурлин сам повел ратных людей против татар. Крымцев разбили и гнали пять верст.

С татарами бились также у деревни Шилово, у села Устье, к крепости Костенск подошло около тысячи степняков. Из донесения Андрея Бутурлина: «Татар многих перебили и переранили, и лошадей под ними перебили». У крымцев отбили русских пленников и захваченный скот.

Василий Петрович Кропоткин
1650-1654 гг.

Кропоткины – ветвь удельных смоленских князей. Рюриковичи. Родоначальник – князь Дмитрий Васильевич Смоленский-Кропотка. Во второй половине XIX века эта династия дала стране несколько талантливых ученых и даже одного знаменитого революционера, «отца анархизма».

Князь Василий Петрович (родился примерно в 1564 г.) юношей получил боевое крещение в Ливонской войне. В челобитной с просьбой о назначении воронежским вое­водой он ссылался на пятидесятилетнюю службу, участие в осаде Смоленска, полученные многие ранения. В Воронеж Василий Петрович приехал вместе с сыном, Василием Кропоткиным. Историки знают несколько примеров, когда воронежские воеводы брали с собой на службу в крепость сыновей, обучая по принципу «делай как я».

У князя Василия Кропоткина оставались заботы по защите города и уезда. Царской грамотой ему предписывалось: «...ты б на Воронаже жил с великим береженьем, станичников на поле к урочищам посылал и про татар проведывал всякими обычаи, чтоб татаровя к воронежским крепостям и к Воронажу безвестно не пришли и дурна какова не учинили, и по валу б у всяких у земляных и у деревянных крепостей и в городках и на башнях служилых людей в день и в ночь держал...»

Но главным для Кропоткина стал сбор платежей в казну и борьба со «злостными неплательщиками». Военные походы опустошали казну, и Москва через воевод ужесточила фискальную политику.

Правительство придавало важное значение доходам от таможни и «кабака». В таможню платили и те, кто приезжал в Воронеж с товарами, и те, кто выезжал торговать в другие места. Царский кабак реализовывал государственную монополию на продажу спиртного.

Причем воевода не мог вмешиваться в деятельность таможенного и кабацкого голов, тем более «прикасаться» к деньгам – брать взаймы, расходовать их по своему усмотрению. Но должен был осуществлять жесткий контроль и радеть об увеличении доходов.

Для русских городов XVII века характерен высокий уровень налоговых изъятий и податей. А воронежское начальство столкнулось с дополнительными трудностями. Новые крепости Белгородской черты «урезали» размеры Воронежского уезда. Торговля процветала, но перемещалась в эти новые города. Таможенный голова Петр Толмачев объяснял дело так: «Промышленные люди из городов с солью и с хлебом и со всякими товарами ездят для промыслов мимо Воронежа в новые города: в Сокольск, на Усмань, на Урыв, на Коротояк, на Ольшанск, а город Воронеж перед прежними леты всем оскудал, и люди обнищали, стало безлюдно, и на кабаках питухов стало мало, не против прежнего».

Правительство приняло этот аргумент и простило воронежцам половину долга по таможенным и кабацким сборам. Остальные деньги – долг города накопился с 1648 года – воевода Кропоткин обязывался взыскать.

Князь Василий Кропоткин со своими обязанностями справился. Из воронежских воевод дольше других управлял он, В.Е.Уваров (1666-1670), Б.Г.Бухвостов (1670-1672 и 1673-1675).

Борис Григорьевич Бухвостов
1670-1672 и
1673-1675 гг.

В 1670 году произошли известные события, связанные с донским атаманом Степаном Разиным, ставшим популярным среди казачества после успешного похода в Персию «за зипунами». В мае в Москве стало известно, что основные силы разинцев двинулись на Волгу.

В июне в Воронеж был наз­начен воеводой Борис Бухвостов. Этот псковский дворянин, жесткий и решительный администратор, стрелецкий голова, занял твердую позицию во время псковского восстания 1650 года – одного из известных городских восстаний в середине XVII века. Затем участвовал в русско-польской войне, получил чин московского дворянина.

Москве было важно укрепить оборону крепостей Белгородской черты, обеспечить верность правительству их гарнизонов. Борису Бухвостову поручалось собирать и срочно сообщать в Москву сведения о положении на Дону, действиях и планах казаков.

Было прислано 400 московских стрельцов – численность этой категории служилых людей в Воронеже была увеличена в два раза. Воронежским стрельцам впервые за многие годы выдали жалованье.

Борис Григорьевич приказал во всеуслышанье читать царскую грамоту о том, чтобы воронежцы выполняли присягу и не «приставали к изменнику». Вокруг Воронежа воевода разместил заставы, с тем чтобы ни один человек не проехал на Дон и не провез товары для казаков.

Воевода обосновано опасался роста симпатий к разинскому движению в городе. Воронеж имел тесные торговые сношения с «вольным Доном», которые, кстати, поощрялись московским правительством в середине XVII века. У казаков здесь жили родственники. И Воронежский уезд в XVII веке был основным «транзитом» на нижний Дон беглых от крепостной зависимости и «искателей приключений» из центральных районов Руси. Все хорошо знали местный девиз: «От Воронежа де Степь не загорожена».

Под руководством воеводы Бухвостова в Воронеже летом и осенью 1670 года крепостные стены и башни были фактически перестроены заново. Время показало, что сооружения в этот период достигли пика своего совершенства и мощи. Поэтому воевода Бухвостов наиболее известен из всех воевод среди современных краеведов. Большинство реконструкций крепости основано именно на данных сохранившегося отчета воеводы – так называемой «Строенной книги 1670 года». Территория крепости этого времени занимала пространство между современными улицами Карла Маркса, Таранченко, Фрунзе, Шевченко и Университетской площади.

В отличие от воевод Острогожска, Ольшанска, Землянска Борис Бухвостов полностью контролировал ситуацию в Воронеже. Посланец Разина в крепость был публично казнен в декабре 1670 года. Воронежцу Науму Севастьянову отрубили левую руку и правую ногу, прибив в назидание к столбу вместе с листом, излагающим его вину.

Царь Алексей Михайлович наградил Бориса Бухвостова деньгами за службу: «В смутное время воровских донских казаков жил он осторожливо».

При воеводе Бухвостове в 1674 году была построена церковь Акатова монастыря, которая стала первым каменным зданием города. Ее колокольня сейчас сохранилась и является наиболее древним архитектурным памятником Воронежа.

Борис Григорьевич умер 7 сентября 1675 года в городе Воронеже. Его младший сын Василий служил головой у московских стрельцов, получил чин окольничего. А внук, Сергей Леонтьевич, известен как «первый российский солдат», зачисленный Петром I в Преображенский полк.

Осип Алексеевич Нармацкий
1683-1685 гг.

Нармацкие – заметная дворянская фамилия, с XVI века связанная с государевым двором. В период воеводства Осипа Нармацкого происходили события, изменявшие облик Воронежа.

В 1682 г. Воронеж стал цент­ром епархии, в город прибыл первый епископ – святитель Митрофан. Активно строятся каменные церкви, а деревянные перестраиваются. Так в 1684 году началось строительство каменного пятиглавого Благовещенского собора взамен деревянного. Собор стал вторым сооруженным из кирпича зданием в Воронеже. Располагался на месте главного корпуса ВГУ.

Край требовал для своего церковного устройства больших трудов, забот и настойчивости. И святой Митрофан хорошо понимал это: в одной из своих челобитных он дает такой отзыв о своей епархии: «У нас место украинское и всякаго чину люди обвыкли жить не подвластно, по своей воле».

Нармацкий находился в Воронеже в неспокойное время. В апреле 1682 года царь Федор Алексеевич умер, не оставив прямого наследника. Отголоски стрелецкого бунта 1682 года в Москве чувствовались и в провинции. Снова пошли разговоры о «ворах-боярах» и слухи о том, что донские казаки «пойдут на Русь и народ их поддержит». Как представитель власти, Нармацкий жестко пресекал крамольные речи.

А жителям воевода запомнился как честный правитель. И в подтверждение тому профессор ВГУ Владимир Глазьев обнаружил необычный документ. Известно, что тогда воронежцы считали себя в полном праве влиять на своих правителей и их назначение. Во многом – благодаря традиции «кормления» воевод населением – «натурой» (продуктами), деньгами и бесплатными работами, содействием как в быту, так в деятельности.

Если не брать самое радикальное средство – «городской бунт», то из главных легальных средств влияния были коллективные челобитные в Москву. В Воронеже (равно как и в других городах) во второй половине XVII века писались «всем миром» челобитные «против» конкретного лица с просьбой отстранить от должности воевод, стрелецких и казачьих голов, подьячих. Тех, кто использовал должность «для своей корысти».

А в марте 1690 года в Разрядный приказ поступила необычная петиция из Воронежа. На этот раз ее составители хотели повторного назначения воеводы, покинувшего город на пять лет.

Каким же, по мнению воронежцев, должен быть «правильный» воевода? По их словам, воевода Нармацкий без волокиты и справедливо решал дела. А их было множество: от бытовых ссор соседей до краж, разбоев. Воронежцам запомнилось бескорыстие Нармацкого. Подати воевода собирал строго по указу, не набавляя для себя. Осип Алексеевич «никаких обид, налогов, убытков и нападок не чинил». Точно выполнял предписания правительства: оберегал город, чинил укрепления. Как особая заслуга воеводы, выделялась организация донских отпусков, в чем Нармацкий противопоставлялся «иным воеводам», допускавшим злоупотребления при посылке запасов донским казакам.

В составлении челобитной участвовало около 150 человек. Среди «подписантов» известные уважаемые лица: Антон Веневитинов, Михневы, Лосевы, Яков Кулешов, Прибытковы. Правда, просьба воронежцев так и осталась без ответа. В Москве были уже свои кандидаты...