Газета,
которая объединяет

Севастополь останется русским

Воронежский взгляд на крымские события
Рубрика: Мир вокруг№ 49 (1764) от

«Севастополь останется русским». Песню под таким названием Александр Городницкий написал в августе 2007-го. Как в воду глядел: сегодня эта вещь воспринимается неофициальным гимном Севастополя. На концертах и творческих вечерах автора ей аплодируют стоя.

Разделяют ли воронежцы гражданскую позицию известного барда и его многочисленных единомышленников? В качестве ответа на этот, отнюдь не риторический, вопрос предлагаем ознакомиться с письмом из Севастополя нашей коллеги, присланным в редакцию на днях.

Молодо – не зелено

С тревогой ехала я в Крым через Краснодарский край – боялась переправы через Керченский пролив. Но страх перед морем оказался меньшим злом, чем вероятность быть высаженной с поезда где-нибудь в Казачьей Лопани без документов и денег…

Вопреки ожиданиям, дорога оказалась спокойной, хотя и утомительной: поезд до Анапы, потом автобус Краснодар – Севастополь. На переправе стояли долго, наконец, загрузились и поплыли.

Никогда прежде я не видела таких огромных паромов. В центре – машины и автобусы, над ними – зал отдыха для пассажиров. С верхней палубы открывался изумительный вид: сухогрузы на рейде, гигантский паром, принимающий цистерны с топливом. Жизнь кипела. Сразу стало понятно, что Россия Крым не бросила и старается снабдить всем, чем можно.

На въезде в Керчь мы увидели развевающийся на ветру российский флаг. Попутчик воскликнул: «Российский флаг в Керчи! Какое счастье!» С трудом верилось, что совсем еще молодой человек воспринимает воссоединение Крыма с Россией настолько эмоционально. А едва показалась гора Митридат, паренек, захлебываясь, начал рассказывать о том, что на ней воздвигнут обелиск Славы и горит Вечный огонь в честь освобождения Керчи, о сопротивлении, оказанном фашистам героями Аджимушкайских каменоломен в 1942-м. Когда советские войска эвакуировались с Таманского полуострова, в галереи каменоломен спустились бойцы прикрытия. И продолжали сражаться с врагом там, под землей. Тогда фашисты стали пускать в подземелье газ, и спустя какое-то время радиостанция Аджимушкая передала, что люди умирают и задыхаются, но не сдаются. Линия фронта четырежды проходила через Керчь…

Я забыла о детективе и сканвордах, взятых в дорогу. С историей Крыма прежде была знакома, но никогда не слышала, чтобы люди с такой любовью и гордостью об этом рассказывали, тем более молодые.

Собирать по крупицам

Поездка от Анапы вышла продолжительной, пассажиры перезнакомились друг с другом. Бывший офицер Черноморского флота нашел друзей в лице парней, ехавших из Казани на разведку по поводу продажи недвижимости. Выяснилось, что в Севастополе, куда мы приезжали глубокой ночью, их никто не ждет, остановиться ребятам негде. Я, слыша этот разговор, подумала: «Сейчас пригласит домой», – и как в воду глядела. «Ребят, если все мы теперь россияне, я не могу вас бросить ночью и приглашаю к себе ночевать…» Ну, думаю, достанется тебе от жены! И тут раздается звонок. Звонит жена, интересуясь, где сейчас муж и как будет ночью добираться от вокзала. Офицер сказал ей, что пригласил парней из Казани, просил приготовить для них постель. Не знаю, что жена ответила, но я с грустью поняла, что на такое уже не способна. А еще думала: как же крымчане стосковались по своей большой Родине, если готовы приветить людей, которых видят в первый раз! Лезли в голову и не очень хорошие мысли, типа: хоть бы ребята не оказались какими-нибудь ваххабитами, засланными и прочее. А ведь всю жизнь считала себя добрым и отзывчивым человеком…

В Симферополь въезжали по темноте. Темным был и сам город. Лампочки в домах и квартирах горели вполнакала, фонари светились только на одной стороне улицы. Видимо, действительно Украина намного снизила подачу электричества на полуостров. Сердце сжалось. Стало горько и обидно за то, что в свое время не сумели как-то по-другому обустроить жизнь в Советском Союзе, чтобы его граждан не раскидало в разные стороны. А сейчас через жертвы и испытания приходится собирать все по крупицам.

Слезы радости и печали

На пути от порта «Крым» до Симферополя – большое количество старых советских построек: в селах это – ветхие сов­хозные дома с крышами из потемневшего шифера с печными трубами, в городах – двух-, трех-, пятиэтажки. И только в Феодосии вдоль песчаного пляжа стоят особняки и виллы; правда, центра Керчи я не видела.

Ближе к Симферополю стали попадаться новые красивые дома, по архитектуре напоминающие татарские. Севастополь встретил ярким светом и оживленностью улиц: сновали автомобили, автобусы, людей было больше. Днем стало видно, что в городе очень много российских флагов: на балконах, административных зданиях, в автобусах и автомобилях. Георгиевские ленточки повязаны даже на гуляющих собаках.

В Балаклаве увидела огромные фотографии с российскими военными и надписью «Спасибо русским за мир в Крыму». На глазах выступили слезы. Ведь нам казалось, что события развиваются быстро и без лишнего напряжения, а на самом деле здесь было очень страшно. И никто не верил, что произойдет то, что произошло. Мой пожилой родственник, капитан 1 ранга в отставке, еще до всех событий на вопрос сына о том, чего бы ему хотелось, ответил: то, о чем мечталось долгие годы, никогда не произойдет. А мечтал он о том, чтобы стать россиянином. И когда все свершилось – были слезы и радости, и печали от того, что осталось не так много в этой жизни…

Памятники русским воинам

На улицах Севастополя – много плакатов о достойном ответе НАТО, фашизму, правому сектору, не всегда цензурных. Сестра рассказывала, как они ездили по блокпостам и снабжали ребят одеждой, продуктами, покупали за свои деньги военное снаряжение. Патриотизм в «горячие» дни зашкаливал. Люди были готовы на все. Волновались за народного губернатора Севастополя Алексея Чалого, старались ему помочь. Однажды после его избрания не все сотрудники мэрии вышли на работу, так члены самообороны поехали к ним домой, заставили прийти на рабочие места, чтобы обеспечить жизнедеятельность города.

Двадцатишестилетнему мужу племянницы вручили грамоту «За оборону Севастополя». Охраняя покой горожан, молодые ребята ночей не спали, дежурили. А ведь родились они в стране под названием Украина, в России никогда не жили. Так почему люди, знавшие о жизни в общей стране только по рассказам родителей, бабушек и дедушек, захотели все вернуть на круги своя? Видно, не все измеряется куском дорогой колбасы, куда важнее душевные связи между людьми.

Да и сам Севастополь подталкивал молодежь к действиям. Здесь на каждом шагу – напоминания о подвиге предков. Панорама «Оборона Севастополя 1854-1855 гг.», открывшаяся на Историческом бульваре в 1905 году, посвящена Крымской войне, в которой русская армия противостояла вдвое превосходящему противнику. «Долгих полтора года бушевала здесь война и оставила город в таких развалинах, печальнее которых не видано под солнцем», – писал Марк Твен, путешествуя по Крыму. А памятник, установленный перед Графской пристанью в море, в память о кораблях, затопленных в Севастопольской бухте для того, чтобы не дать войти туда турецкому флоту? А Малахов курган, расположенный почти в центре Севастополя, который был ключом к осажденному городу?..

Севастополь одним из первых российских городов бомбардировала вражеская авиация. Первый фашистский самолет был сбит в небе Севастополя на рассвете 22 июня. 30 октября 1941-го началась 250-дневная оборона Севастополя. Положила ей начало залпами 54-я батарея береговой обороны под командованием украинца И.И.Заики. Я, когда об этом прочитала, подумала: в том далеком году никто не думал о национальности друзей, знакомых, сослуживцев. Была одна страна, одна семья, и весь многонациональный народ встал на ее защиту. Нельзя не вспомнить и о 35-й береговой батарее, ставшей последним оплотом, сдерживающим фашистов, которую защитники Севастополя взорвали, расстреляв весь боезапас. А вражеские атаки отбивали штыками, ножами и саперными лопатами, преданные и брошенные своим командованием… Сейчас здесь – музейно-мемориальный комплекс «35 береговая батарея», создание которого финансировал Алексей Чалый, не сдержавший слез при подписании договора о воссоединении Крыма с Россией.

На все времена

Когда в разгар известных событий я предложила родственникам перебраться в Воронеж и переждать неспокойное время, все были искренне возмущены. Сестра ответила, что ее родители приехали сюда в 1946 году – восстанавливать город. Жили в землянках, в общежитии за шторкой. Трудности пережили, город восстановили... «Куда мы поедем? Это наш город. Здесь я родилась, вышла замуж, родила дочь, дождалась внучки. Да, тревожно, да, страшно и беспокойно, но мы не будем жить так, как хочет Киев». Сестра все время повторяет: «Чалый – наше все». И я поняла, почему на народном сходе Алексея Михайловича избрали руководителем единогласно. Мало людей, готовых в наше время жертвовать благополучием, свободой и жизнью ради блага страны и земляков. Севастопольцы очень гордятся и руководителями Крыма Константиновым и Аксеновым, ласково называя их «наши красавцы». Очень уважают президента России за то, что не поддался напору Запада; крымчане боялись, что Путин не устоит под натиском «партнеров».

Крым понимает, что период вхождения в Россию не будет мягким и безболезненным: в банках очереди, дорогой бензин, с ценами неразбериха – в обороте гривны и рубли. Но люди согласны терпеть временные неудобства, ведь и в России много проблем. Но она не позволит превратить Севастополь в рядовую провинцию – он останется великим городом русской славы на все времена.

Татьяна КАСЬЯНОВА