Неизвестный Солженицын

Реплику директора музея им. И.Н. Крамского Владимира Добромирова про то, что он, наказанный во времена оны за распространение произведений Солженицына, лично выстрадал выставку фотографий Александра Исаевича в Воронеже, вправе повторить многие наши земляки. Ведь большинство «подпольных» советских читателей, тайком от режима знакомившихся с прозой опального писателя, наверняка входят в сегодняшнюю зрительскую аудиторию музея.

Получается, «Неизвестный Солженицын» в его стенах – подарок любому и каждому воронежцу, имеющему внутреннюю потребность расширить представления о самом, пожалуй, выдающемся российском литераторе 20-го века. 43 фотографии, датированные второй половиной «оттепельных» шестидесятых, плюс подлинные вещи писателя – содержание уникальной экспозиции.

Четыре дня из жизни Александра Исаевича

– В этом году исполняется двадцать лет со дня приезда Солженицына в Воронеж, – начал церемонию открытия Владимир Добромиров. – А подготовлена выставка к 95-летию Александра Исаевича, которое отмечалось в 2013-м.

Биограф Александра Исаевича, писатель, журналист, владелец архива его первой жены Николай Ледовских (благодаря которому, собственно, «Неизвестный Солженицын» перестал быть неизвестным), дополнил «датскую» информацию: на прошлый год пришлось также 5-летие со дня кончины писателя. Двум юбилеям, радостному и печальному, и посвящена выставка. Которая, перемещаясь по России, добралась до воронежской земли не случайно: Солженицын провел здесь четыре дня своей многострадальной жизни. Со 2 по 6 октября 1994 года гостил не только в областном центре, но и проехал по районам области.

К слову сказать, сходный путь предстоит проделать новой выставке: после экспонирования в столице Черноземья, она отправится районными маршрутами. В итоге фотографии обретут постоянное пристанище в одной из библиотек области, где, как надеются авторы проекта, будет обустроен специальный Солженицынский зал.

Перспектива отрадная, пока же порадуемся тому, что имеем. А оно того стоит: до появления передвижной экспозиции творчество Солженицына-фотографа (мастер, где бы ни жил, всегда имел при себе фотоаппарат) было белым пятном – и вот оно расцвечено. Причем как в переносном смысле слова, так и в прямом: в музее Крамского выставлены цветные снимки.

– Некоторые, конечно, удивятся: откуда в шестидесятые годы снимки в цветном исполнении? Тогда ведь цветная фотография не имела такого развития, как сейчас, – упредил вопросы Николай Васильевич. – Однако в ту пору были очень модны цветные слайды. Таковые, снятые на популярную немецкую цветную обратимую фотопленку «Орво-колор», в большом количестве нашлись в архиве первой жены Солженицына, писателя-мемуариста Натальи Алексеевны Решетовской.

Самофото и автофото

При современном развитии техники оцифровать архивные слайды не составило труда – и вот его плоды благополучно демонстрирует «Неизвестный Солженицын». Достичь результата, подчеркнул биограф Александра Исаевича, удалось благодаря тесному сотрудничеству с альманахом «Путешествие по России»; генеральный директор издания Александр Еременко приезжал на воронежское открытие лично.

Что же касается собственно наполнения выставки – у нее два автора, «вычислить» которых проще простого. Если на снимке Солженицын – значит, снимала его жена. Фотографии, запечатлевшие Наталью Алексеевну, сделаны Александром Исаевичем. Там же, где в кадре оба супруга, использован оригинальный метод под семейным названием «самофото». Аппарат «Зоркий» отводился на расстояние вытянутой руки – и в таком положении эта самая рука нажимала нужную кнопку. А бывало, техника ставилась на штатив и срабатывала в режиме автоспуска; такие снимки Солженицыны назвали «автофото».

Повседневное бытование выдающейся личности всегда вызывало и вызывает острый интерес стороннего наблюдателя, и интерес этот – не обязательно праздный. Для многих все, что связано с, условно говоря, гением – по-настоящему свято. На каком стуле сидел? Как проводил досуг, где отдыхал душой? Надо ли пояснять, что за каждым выставочным экспонатом, самим фактом существования отвечающим на эти и им подобные вопросы – целая история.

Некоторые из таких историй Николай Ледовских пересказал сразу же по окончании официальной церемонии: подробности, прозвучавшие из уст подвижника, не просто добавляют штрихи к общеизвестному портрету Солженицына. Они, расставляя акценты, уточняют этот портрет, укрупняют и раскрашивают. Делают, то есть, хрестоматийный образ гораздо более емким. А главное – живым.

Крупным планом

Солженицын, наслаждающийся природой и простыми, тихими семейными радостями. Солженицын-мудрец, пронизывающий зрителя пристальным взглядом. Солженицын с детской улыбкой на лице, несколько неожиданной для человека, перенесшего массу страданий… Спектр проявлений натуры и сущности мастера – максимально полный. География этих проявлений – от безымянного захолустья до столичных территорий.

Вот – знаменитая дача в Борзовке; так, по фамилии прежнего владельца, чета окрестила живописный участок с небольшим домиком в Рождестве-на-Истье. С дачей связан «рязанский» период жизни Солженицына – тогда уже Нобелевского лауреата. Александр Исаевич признавался, что настолько хорошо ему больше нигде не работалось, и доказательство тому – задокументированный факт: именно на даче был завершен «Архипелаг ГУЛАГ». Перепечатан начисто, переснят на фотопленку, загерметизирован в металлическую коробочку и переправлен за границу.

На пригорке дачного участка, в десятках метров от шустрой Истьи – самодельный писательский столик под развесистой ивой. За ним, в тени дерева, под умиротворяющее журчание речки, Солженицын и работал.

Следующий кадр, сделанный 13 сентября 1965 года, резко меняет благостное настроение «модели» на тревожное, озабоченное. Фотография, вынесенная на выставочную афишу, показывает Александра Исаевича в момент сильнейшего душевного смятения. Вызванного, пояснил экскурсовод, вестью о том, что у друга Солженицына, профессора Теуша, прошел обыск. Во время которого вместе с профессорскими вольнодумными экзерсисами изъяли часть произведений Александра Исаевича. Лагерных, не для печати предназначенных.

«Ни до, ни после я не видела мужа в подобном состоянии, – вспоминала Наталья Решетовская. – Он сидел, откинувшись на спинку дивана. Руки бессильно вытянулись. Глаза закрыты. Состояние полной прострации… В аптечке нашлись валериановые капли. Муж послушно выпил. «Ты понимаешь, я раскрыт», – все повторял он… На пленке, заправленной в фотоаппарат, оставалось лишь несколько кадров. Что ждет нас?.. И я фотографирую мужа за столиком со сложенными в бездействии руками и возле крыльца – крупным планом…» Вот такие мгновенья, далеко не всегда прекрасные. Но – судьбоносные, не иначе.

Не менее серьезными святынями воспринимаются включенные в экспозицию предметы, бывшие в обиходе Александра Исаевича: переносная пишущая машинка «Колибри», портативный транзисторный приемник «Спидола», телефонный аппарат завода VEF, письменные принадлежности, скульптура «Иван Денисович». Нет сомнения, что выставочные предложения заинтересуют даже далекого от литературы посетителя. Благо времени для знакомства с фототворчеством легендарной семейной пары должно хватить всем: «Незнакомый Солженицын» ждет воронежцев в срок по 23 февраля включительно.