«Серьезно отношусь ко всем ролям»
Сегодня Марина Демьяненко – одна из ведущих актрис Никитинского театра, хотя ее увлечение актерской профессией не сразу дало результат. Как же не потерять веру в себя, когда не берут в театральный институт? Актриса побеседовала с «Берегом» накануне открытия нового театрального сезона.
ПОПЫТКА НОМЕР ДВА
– В одном из интервью вы говорили, что не мечтали стать актрисой. Мол, «решила попробовать», «все пошли поступать, и я». Театр был для вас просто подростковым увлечением?
– Нет, на самом деле лет с 12 я уже всерьез задумывалась над тем, чтобы стать актрисой. В первую очередь мне нравилось кино – тем, что в нем можно максимально глубоко погрузиться в новые образы и обстоятельства. Меня это очень увлекало. Решила поступать в вуз, но с первого раза у меня не вышло. Но я твердо была намерена пробовать еще и еще раз – пока не поступлю. Правда, и огорчать родителей не хотелось. Школу я окончила с медалью, поэтому меня без экзаменов приняли на истфак в педагогический институт. Но не сдавалась, продолжала ходить в театральную студию.
– Как преподаватели истфака относились к вашему увлечению театром?
– Как-то по глупости я старалась договориться с преподавателем, чтобы он со своих пар отпускал меня на репетиции в студию. Обещала сдавать ему тетрадки с выполненными заданиями. Но моим тайным занятиям никто не сочувствовал: пришла – учись. И тем не менее год истфака был для меня классным временем – столько концертов мы там сделали! К новому прослушиванию в театральном я уже подготовилась более основательно, и стало понятно, что, скорее всего, я туда поступлю. А когда это случилось, возникла бюрократическая ситуация – оригиналы документов хранились в деканате за семью печатями. К счастью, декан оказался прекрасным человеком, он пошел навстречу, отдал мне документы и сказал: «Ну, в общем-то, все было давно понятно».
– Можно ли сказать, что ваш путь к профессиональной сцене оказался тернистым?
– Можно сказать, что жизнь меня помотала. Меня занесло в Воронежскую филармонию, где я была ведущей мероприятий, преподавала танцы у детей, но в конечном итоге сбылась моя мечта: я оказалась в театре.
СГОВОРИТЬСЯ НА БЕРЕГУ
– Немало артистов во время учебы представляют себе какой-то идеальный театр, а потом нередко разочаровываются и уходят из профессии. Вы были готовы к испытанию театральными буднями?
– В вузе еще на первом курсе предупреждают: «Ребят, если вы думаете, что вы будете сильно востребованы, что вам роли будут с неба сыпаться, то заблуждаетесь». Мастер курса повторял, что у нас должно быть лошадиное здоровье. И у нас на самом деле нет времени, чтобы болеть. Что бы ни случилось, ты все равно выйдешь на сцену, если занят в вечернем спектакле. Нам не врали, так и есть. Но я убеждена, что если ты искренне любишь то, чем занимаешься, тебя это абсолютно не пугает.
– Никитинский театр – ваша первая профессиональная репертуарная площадка. Как попали сюда?
– Директор Никитинского театра Ирина Алексеева преподавала у меня на курсе вокал, а также была концертмейстером. Она и позвала меня на прослушивание. Я что-то подготовила, мы поговорили с Ириной и Борисом (Борис Алексеев – художественный руководитель театра – прим. авт.) и поняли, что нам по пути.
– В театре Бориса Алексеева поставлено немало современных пьес, он любит эксперименты. Это именно то, что вы хотели, или все-таки есть желание сыграть и что-то академическое?
– Я всегда хотела просто быть актрисой, у меня не было каких-то предпочтений – хочу туда или сюда, хочу играть то или другое. Мне нравятся профессиональные задачи, решение которых мне предлагается найти. А уж в современной пьесе это делать или в Шекспире – не так важно. Я всегда серьезно отношусь ко всем ролям, которые мне дают. Мне некогда предаваться думам из серии: «Вот если бы мне дали сыграть эту героиню…» У меня есть материал, и я с ним работаю. Мы работаем единым коллективом, который выходит на сцену, чтобы поговорить со зрителем. И каждый должен быть игроком в команде, а не тянуть одеяло на себя. Иначе ничего не получится, спектакль целиком не состоится. Будет просто кучка актеров, которые открывают рты, чтобы сказать текст, а зритель не поймет, зачем он пришел.
«Я НЕ СЧИТАЮ СЕБЯ БОГИНЕЙ»
– Вы же не только актриса Никитинского театра, но и хореограф. Строго требуете исполнения поставленной задачи от коллег?
– Да. Иначе каждый будет танцевать то, что хочет. В танцах, как в любом спектакле, последнее слово за постановщиком. Это как в песне. Можно петь в ноты и это будет прекрасно, а можно мимо нот, и никто не захочет это слушать. Так и здесь: нужно танцевать четко, синхронно, под музыку, с определенной амплитудой.
А вот в спектакле «Цыганский барон» мне дали роль, которая стала моей любимой: хореограф здесь предоставил полную актерскую свободу. Для меня это очень крутая работа. Я там – квинтэссенция чего-то неприятного и неблагополучного, образ революции, чего-то разрушительного, и это достигается с помощью главных инструментов – голоса и жестов, движений.
– Вашу героиню из этого спектакля действительно сложно назвать приятной, но зато есть работы в детских сказках.
– Да, есть, но я там тоже ушлая лисичка и гадкая Баба-яга. Давайте честно, я не играю милых и наивных барышень, просто потому что я не выгляжу, как они. Я когда выпускалась, мне худрук сказал: «Ну а тебе только гадин играть». Не удивилась, я же смотрюсь в зеркало и понимаю, что не выгляжу, как Настенька из «Морозко». Хотя на своих героинь я тоже в жизни не похожа. Я люблю животных, природу. Если выбирать, как провести свободное время, засяду дома и буду читать. Хотя ругаю себя, что много посвящаю времени художественной литературе и совершенно не берусь за что-то сложнее, например, сейчас планирую обратиться к работам Стивена Хокинга. Еще я люблю путешествовать и гулять по городу. Причем я заметила, что мне интересно гулять, зная, что было раньше и где, с таким вот историческим подтекстом.
– Не задумывались над тем, чтобы поставить танцевальный спектакль?
– Пока – нет. Сначала нужно четко разобраться с возможностями своего тела. К тому же это большая ответственность, и если есть сомнения, наверное, лучше пока за это не браться.
– Вы часто недовольны собой?
– Я всегда ругаю себя, если что-то не получилось. Но тут нужно края видеть, а то можно в такие дебри самокопания залезть… Какое-то недовольство собой у меня всегда есть, никогда не было такого, что я вышла из театра и подумала: «Ну все, я – богиня!» (Смеется.)
– Вы пришли в театр, желая играть в кино. Сейчас вы уже отказались от этой идеи?
– Чтобы сниматься в кино, нужно кардинально изменить свою жизнь. Надо бросить все и заниматься своим продвижением. Но я не готова отказаться от того, что у меня есть. Никитинский театр гораздо больше для меня значит, чем абстрактная мечта сняться в кино.
