Второе имя Платонова

Позавчерашний день – второй «тур» Платоновских чтений, проходивший в ВГУ в рамках одноименного фестиваля – начался с примечательного события: презентации литературного альманаха под названием «Ямская слобода», рожденного воронежским изданием им. Е.А.Болховитинова. Это, по сути, воскрешение исторически веского начинания. «Сборник возрождает традиции губернской типографии, выпустившей в 1798 году первую воронежскую книгу, – читаем в анонсе, – литературный альманах «Опыты воронежской губернской типографии».

Книжку, представляющую два с лишним десятка авторов, так или иначе связанных с Воронежем, можно хвалить, начиная с выразительного оформления – его выдает уже обложка. Рисунки к текстам сделаны молодой художницей Натальей Коньшиной – известным и за пределами нашего города иллюстратором творчества Андрея Платонова. Талантливая графика вычерчивает зримый «платоновский» вектор, благодаря которому, в значительной степени, хочется прочитать альманах на одном дыхании – от корки до корки.

Сакральное место

– Начало проекту, завершившемуся выходом этой книги, было положено 213 лет назад, – озвучил хронологическую справку генеральный директор болховитиновского издательства Дмитрий Дьяков. – В 1798 году в Воронеже появилась первая типография. И тогда же вышла первая книга (те самые «Опыты…» – авт.). Это был сборник в 80 страниц, представлявший собой антологию современной на то время поэзии: классики и уже забытые имена. С него и началась история книгопечатания Воронежского края.

«Опыты…», к сожалению, не просто редкость – ни в каких воронежских архивах этой книги не найти. Современным издателям удалось, тем не менее, обнаружить титульный лист раритета и его выходные данные – он воспроизведен на почетном месте, в самом начале «Ямской слободы». Изучая прелюбопытный документ эпохи, останавливаешься на странной строчке: «Отделение первое».

– В силу данного обстоятельства, – пояснил Дмитрий Станиславович, – логично было продолжить начатый два с лишним века назад эксперимент – и явить миру «Отделение второе». Почему-то это не было сделано моими предшественниками… А название «Ямская слобода» появилось, во-первых, как дань памяти Андрею Платоновичу, во-вторых – как само по себе емкое, сакральное даже понятие: это и место, где Платонов родился, и начало дороги из Воронежа в столицу, и тот самый камень, на котором написано «направо пойдешь, налево пойдешь…»

Дар городу

Одновременно с появлением альманаха реализовалась еще одна «культурная» идея.

– Далеко от Воронежа, в Великом Новгороде, жил в XX веке очень интересный художник Дмитрий Сергеевич Кондратьев, – рассказал Дьяков. – У него была нелегкая судьба, в том числе и творческая, а с Воронежем он связан лишь постольку, поскольку был женат на уроженке нашей губернии. Его уже нет на свете, он умер в 2008 году. Но, как у нас часто бывает, человека неожиданно настигла посмертная слава: сейчас работы Кондратьева выставляются в Русском музее, их активно покупают представители европейских стран. Я же вспоминаю о Дмитрии Сергеевиче потому, что платоновская тема занимала в его творчестве очень важное место. Он создавал офорты к произведениям писателя, рисовал деревню, виденную глазами Платонова: это очень интересные работы. И среди них есть потрясающий, на мой взгляд, коллажный портрет самого Андрея Платоновича. Наш альманах рассказывает об этом художнике, о его пересечениях с творчеством Платонова, а вскоре состоится по-настоящему знаковое событие. Нам, в процессе подготовки издания, удалось связаться с вдовой Дмитрия Сергеевича. И она, познакомившись с материалами альманаха, подарила городу вышеупомянутый портрет Платонова, репродукция которого также дана в книжке. В ближайшее время портрет будет передан в художественный музей им.Крамского; все необходимые бумаги уже готовы.

Честь – любому журналу

Большая часть авторов нового альманаха – члены Союза российских писателей. Именно они, отметил издатель, с должным энтузиазмом откликнулись на идею создания «Ямской слободы» и творчески ее осмыслили («с текстами было изумительно легко и приятно работать»).

Председатель правления регионального отделения Союза российских писателей Галина Умывакина вспомнила, что в далеком 1989 году выходило «Поколение», литературное приложение к газете «Молодой коммунар» – почти неподцензурное издание, в одном из номеров которого была ее статья. Как оказалось – провидческая.

– В ней говорилось о том, что мы мечтаем о памятнике Платонову, об издании его сказок, – говорила Галина Митрофановна. – А через десять лет вышел «Платоновград», редактором которого также был Дмитрий Станиславович. Так что преемственность у нас – намечается…

Поэт Валентин Нервин, редактировавший поэтический взнос в альманах, «засветил» еще один отрадный факт.

– В современных толстых журналах поэзия – по совокупности – как правило, не превышает 10% от суммарного текстового объема, – сказал он. – А в нашем альманахе поэтический раздел – 25%, ровно четверть. Это хороший уровень журналов начала XX века, но дело, как вы понимаете, вовсе не в количестве. Большими подборками стихотворений представлены 7 поэтов; все они – очень разные. И стилистически, и тематически; единственное, что объединяет эти подборки – каждая из них сделала бы честь любому толстому журналу.

«Кроме горсточки стихов…»

Естественно, не могу с Валентином не согласиться: мне поэтический раздел – ближе не бывает. Именно такой – качественный. Кроме собственно авторских подборок, он включает поэтический эпиграф к книжке и поэтический же постскриптум. Между ними – плоть, так сказать, альманаха в стихах и прозе. Без очевидных платоновских перепевов: у каждого «слободчанина» – свой отчетливый голос. Хотя вещество жизни, о которой и слагаются сочинения, для всех авторов – одинаковое…

Весна пришла. Шел мокрый снег

над черноземною Пальмирой.

Разлей еще. Закончим миром,

чужим вином, бесплатным сыром,

но на нейтральной полосе,

чтоб оторваться насовсем.

Так обреченно и оптимистично заканчивает стихотворение Михаил Ляшенко, перебравшийся нынче из Воронежа в Грузию. А Нервин ностальгически иронизирует:

Около фонтана, в чебуречной,

где всегда роились алкаши,

говорили мы о жизни вечной

в плане трансформации души.

Атмосфера этого кружала,

не переходя на эпатаж,

в некотором роде, освежала

серенький воронежский пейзаж…

Бытийно-трагическую ноту заостряет Сергей Попов:

Диск скрути, мобильник протри до дыр –

разве это преобразит эфир,

всю его прогорклость и немоту –

просыпаясь в обморочном поту

эту цифру обдумываешь и ту…

А Галина Умывакина по-своему подытоживает метания и обретения поэтов:

И за далью той кромешною

(день прошел – и был таков)

ничего не видно грешного,

кроме горсточки стихов.

Важнее всех памятников

Читатель прозы встретится в альманахе с произведениями как профессиональных («союзных») литераторов, так и с опытами людей, у которых основная профессия – другая. Так, прозаиками выступили любимые не одним поколением воронежцев актеры Камиль Тукаев и Александр Тарасенко, журналист Борис Подгайный, другие достойные люди. И можно понять радость не только авторов альманаха (от приятного соседства друг с другом на красивых страницах) и его читателей, но и ученого мира, от имени которого сказала свое слово о «Ямской слободе» заведующая кафедрой русской литературы XX века ВГУ, профессор филологии Тамара Никонова:

– Испытываю большую радость не только потому, что в Воронеж вернулось имя Андрея Платоновича, – сказала Тамара Александровна. – «Ямская слобода» – это его второе имя, часть города и нашей общей биографии. Впервые маленький альманах под таким названием выходил знаете где? В Токио! На площадочке в 14 татами (это японская мера площади) – когда мне показали, сколько это в масштабах моей квартиры, я ахнула: совсем мало! И на такой крошечной территории собирались человек 25-30 – читали произведения Платонова. А сейчас, наконец, мы в Воронеже произносим в полный голос: «Ямская слобода!» Это радостное возвращение писателя на его родину; оно дороже и важнее всех памятников, которые можно ему поставить. Писателя надо читать, помнить, хранить его слово…