Нам нет оправдания
На днях по лентам новостей мелькнуло сообщение: в 2018 году доля оправдательных приговоров достигла минимума в истории современной России – 0,23% от числа всех вердиктов. Мелькнуло – и исчезло в бурном информационном потоке.
Точно так же без внимания публики остался доклад о соблюдении прав человека в Воронежской области в 2018 году, подготовленный омбудсменом Татьяной Зражевской и переданный для ознакомления депутатам. А в этом докладе между прочим говорится: «осталось на низком уровне количество оправдательных приговоров – в отношении 4 лиц». Всего же судами региона в прошлом году было рассмотрено почти 16 тыс. уголовных дел.
В 2015 году в нашей области было вынесено семь оправдательных приговоров, в 2016-м – 12, но девять из них отменены, в 2017-м – шесть.
В феврале на брифинге председатель облсуда Василий Тарасов, отвечая на мой вопрос, сказал, что доля оправдательных приговоров у нас составляет 1-3%. И добавил: нельзя сравнивать отечественную систему правосудия с западной, где, по его выражению, человека сразу ведут в суд. У нас, сказал Тарасов, передаче дела в суд предшествует «огромная предварительная работа» следствия, прокуратуры и судей.
Мне трудно спорить с этим. Да и надо признать, что подавляющая часть преступлений – бытовуха: когда злодея и искать не надо – вон он, пьяный, рядом с местом преступления валяется.
И тем не менее от этой статистики веет смертным грехом уныния. Получается, у человека, чье дело направлено в суд, нет никакого (ну, почти никакого) шанса на то, что его могут оправдать в процессе судебного следствия.
При такой статистике у части публики может возникнуть резонный вопрос: а зачем обществу содержать столь дорогостоящий институт, как судебная власть? Зачем нужны затяжные судебные процессы, если на досудебной стадии все уже ясно?
А я отвечу: затем, чтобы хотя бы у четырех человек была возможность оправдаться.
