Газета,
которая объединяет

Свободный Беркнер

О человеке, который вырвался из гетто, времени и стереотипов
Рубрика: Судьбы№32 (2107) от
Автор: Ольга Бренер

На домашний адрес по Пешестрелецкой ему писали Стивен Спилберг, Георгий Менглет, Василь Быков, дочь Ильи Эренбурга, советский генерал партизанского движения Алексей Федоров.

«…Вы дали поколениям возможность ощутить свою личную связь с историей. Ваши интервью будут тщательно сохранены как важная часть наиболее полной библиотеки воспоминаний, когда-либо собранных. В далеком будущем люди смогут увидеть лица, услышать голоса, узнать о судьбах… Они смогут учиться и всегда помнить», – из письма Стивена Спилберга в Воронеж Сергею Беркнеру.

Эта личная связь с историей у Беркнера уникальна. Как уникальна и вся его жизнь – яркая, почти кинематографическая проекция биографии страны от Великой Отечественной войны до наших дней. Именно поэтому общение с ним – настоящее приключение в обход всех исторических и пропагандистских штампов.

Гетто

Совсем юным Сергей Берк­нер попал в еврейское гетто в Белостоке.

– Пропитанием занимался юденрат – такой совет, который руководил всей жизнью гетто. Распределял хлебные карточки – по 150-200 граммов на человека в день. В гетто работали две пекарни, одной из них, кстати, руководил мой отец – тогда уже опытный подпольщик. Были также юденратские огороды, где мы выращивали репу, брюкву. Само гетто – это отгороженная часть Белостока. На арийской стороне улицы в квартире могло жить три человека, а в квартирах на нашей стороне – по 23. И среди немцев, кстати, было много тайных сторонников социал-демократов и даже коммунистов. Как-то охранники отправляли меня на электромонтерские работы в один из лагерей передислокации войсковых немецких частей. Нашими работами там руководил Пауль. Он знал, что меня сюда привозят из гетто. И перед работой всегда приглашал сначала к себе в финский домик. Сажал за стол, и мы вместе завтракали. Я постоянно был сильно голоден. Он много расспрашивал про мою семью, рассказывал о себе. Когда на фронте Пауль отказался расстреливать советских военнопленных, то сразу попал под трибунал. Ну, это все мне надо вам месяц рассказывать… – улыбается Сергей Самуилович.

Партизаны

В 1944-м его тайно по настоянию отца переправили через ограду в партизанский отряд, в лес. Другие узники увидели в этом безумие и смертельный риск. Многие тогда считали, что как-нибудь переживут гетто и что немцы отправляют людей отсюда не в печи, а «на работы».
– Но отец уже видел, чем все скоро закончится. Так что он не просто когда-то дал мне жизнь – подарил судьбу. Само партизанское сопротивление было шансом выжить. Я выжил. И познакомился в отряде со своей будущей женой. А отец погиб в концлагере, куда вывезли с товарной станции Белостока всех жителей гетто – детей, стариков, женщин. Но сначала он с другими подпольщиками поднял в гетто восстание. Это был акт достойной смерти. Между прочим, им тайно помогал кое-кто из немцев. У нас был друг, немецкий социал-демократ и антифашист Артур Вилле Шаде. В Белостоке он официально руководил текстильным комбинатом. Перед выходом из гетто в партизаны я встречался с Шаде. Он подарил мне бельгийский карабин. Уже будучи в партизанах, я оценил подарок – оружие у нас было на вес золота, – рассказывает Сергей Беркнер.

– До соединения с Красной Армией больше половины отряда погибло. Остальные жили в землянках или прямо на земле в лесах. Продовольствие себе добывали в деревнях или брали немецкий обоз, – вспоминает Сергей Самуилович. В основном занимались диверсией в немецком тылу и помогали советским военнопленным.

– Неподалеку от нашей дислокации находился небольшой лагерь для советских военнопленных. Мы перебили немецкую охрану и 50 человек освободили. Ровно половина из них перешла к нам в партизаны. А другие 25 решили примкнуть к деревенским вдовам под Белостоком.

Воронеж

После войны и окончания Гродненского пединститута Беркнер начал преподавать английский в Ульяновске. Затем перебрался с семьей в Воронеж. Заведовал кафедрой английской лингвистики ВГУ. И начал собирать уникальные архивы о войне, которыми заинтересовался трехкратный оскароносец Спилберг.

Отдельную благодарность за скрупулезно собранную информацию о партизанках, сестрах по фамилии Лепинь, прислал в Воронеж и самый крупный партизанский генерал советской Украины – Алексей Федоров. Даже в архивах киевского КГБ много лет не было всей информации о воронежских партизанках, которая до поры до времени хранилась в тесной воронежской хрущевке у Беркнера.

– Они, латышки, оказались в Воронеже сразу после революции. Думаю, это было как-то связано с переводом сюда Тартусского университета. По сути, я взял кафедру английского языка в пединституте, где раньше работала Ольга Ивановна Лепинь. И начал разыскивать по стране любые материалы о ее судьбе, а затем и обо всех ветеранах института, – рассказывает Беркнер. – На Украине сестры помогали партизанам. Они снабжали их продовольствием, сообщали о продвижении немецких войск, распространяли листовки, которые печатали в лесу на пишущей машинке.

Так был создан музей нынешнего Воронежского педуниверситета – сама идея появилась после знакомства Беркнера с историей этих сестер.
Жена Беркнера, тоже бывшая партизанка Галина Иосифовна, много лет проработала в научной библиотеке ВГУ. Они были неразлучны до самого ее последнего дня.

Рецепт его молодости

– Сергей Самуилович, через неделю после праздника Победы вам исполняется 94. «Берег» от души поздравляет вас и желает здоровья, такой же силы духа и интеллекта на много лет вперед. Но поделитесь секретом вечной молодости!

– На протяжении всей жизни человек должен нагружать голову. Сорок лет я читал лекции на английском языке. Интеллектуальная деятельность сохраняет крепкое и ясное мышление на всю жизнь. Я никогда не курил. Каждый день, вплоть до самого преклонного возраста, в любую погоду вставал в половине пятого утра и выбегал на дворовый стадион. Однажды в 47 лет добежал без перерыва от своего дома до Дона в районе поселка 1 Мая – это больше восьми километров. Искупался и стал торопиться на кафедру.

А ведь еще в раннем детстве у меня прослушивались шумы в сердце, потом здоровье было сильно подорвано в гетто и в лесах...

А еще в Ульяновске мы близко дружили семьями с выдающимся ученым-биологом Александром Любищевым. Даниил Гранин потом написал о нем роман «Эта странная жизнь». У Любищева были свои особые взаимоотношения… со временем. Он хронометрировал все! Каждая минута в течение дня была на счету. Владел четырьмя иностранными языками, два из них выучил в общественном транспорте. На мой взгляд, столь скрупулезное отношение к отведенному тебе времени тоже продлевает жизнь. Это понимание помогло мне после партизанских лесов много сил отдать борьбе с фашизмом. Потому что человек с моей биографией не имеет права заниматься только английской лингвистикой. И еще секрет ясного мышления – быть свободным и идти наперекор общепринятым стереотипам. Я, например, в отличие от многих других, не ностальгирую по советским временам, потому что в них были и репрессии, и ГУЛАГ, и карательная психиатрия. На историю надо смотреть взвешенно, знать и оценивать только факты.