Сильнее диагноза

Мое знакомство с Татьяной Крживокольской состоялось 5 лет назад благодаря нашим детям-одногодкам, которых мы водили на подготовку к школе. Дочь Александра быстро нашла общий язык с двойняшками Крживокольскими – общительным Максимом и красавицей Ксенией. С тех пор нам всегда есть о чем поговорить.

Вот как сама Таня написала о себе:

Скальпель – в тело, в душу – грех,
Вся в заплатах от прорех.
Что первично? Что вторично?
Что чудесно? Что привычно?
Лирик-физик? Мать-жена?..
Сила, немощь… все сполна.
Груз ума… полеты в детство...
Вот и все мое наследство…

Татьяна Крживокольская, в литературных кругах известная как Татиана Северинова, в своей книге «Из блокнота памяти» пишет о том, о чем знает не понаслышке: «Почему я пишу об инвалидах? Да потому, что мы все инвалиды! Кто инвалид зрения, кто слуха, кто разума, кто сердца, а кто совести…» Что верно то верно. У каждого из нас свой изъян. И обертка может быть обманчиво красивой. Но еще не известно, чем наполнен этот сосуд…

Учиться или мучиться?

– Диагноз «детский церебральный паралич», который мне поставили практически с самого рождения, звучал как приговор, – рассказывает Татьяна Крживокольская. С тех пор жизнь моей мамы разделилась на до и после. Ситуация осложнялась тем, что мой старший брат Андрей с детства был астматиком, а тут еще я родилась. Основные тяготы по уходу за детьми легли, конечно, на ее женские плечи. А отец в то время был вынужден уехать на заработки. Пять лет мама разрывалась между мужем и детьми, а потом папа, молодой и красивый, не выдержав длительной разлуки, загулял. И мама осталась одна с двумя детьми. Если бы не бабушка Вера, у которой был свой огород, не знаю, как бы мы выжили…

В Брянске, где я родилась, была школа-интернат для таких детей, как я, с диагнозом ДЦП. Интернат функционировал на территории разрушенного, а ныне восстановленного Свенского монастыря. До этого там была колония, а потом склад. Именно туда меня хотели определить в первый класс с последующим обучением. Причем мою судьбу решала не мама, а комиссия из районо, которая рекомендовала меня туда направить. Но мама была категорически против этого интерната. И на то были свои веские причины. Слава об этом заведении гремела еще та! В интернате, где жили и учились дети-инвалиды, не было элементарных бытовых условий. Даже туалет там был на улице! Однажды туда пошла девочка, которая передвигалась исключительно на костылях. И случилось непоправимое. У ребенка один костыль упал в дырку. Понятное дело, что самостоятельно она оттуда выбраться не смогла. В результате девочка умерла от переохлаждения. Такой участи мама мне не желала, а потому сразу заявила представителям районо: «Пусть моя дочь лучше будет безграмотной, но в интернат я ее не отдам!» Сказала – и точка. Хотя самое интересное, что читать я начала с 3 лет, поскольку стремилась ни в чем не уступать своему брату, который был старше меня на четыре года.

Несмотря на то, что мамочка меня отстояла, в школу я все равно пойти не могла, так как ей не отдавали документы. То есть на деле право на образование оказалось фикцией, и за тебя все решало государство. Но мир, как известно, не без добрых людей. Директором школы, куда мама планировала меня определить, был Белокопытов Владимир Антонович – удивительной доброты человек. На свой страх и риск он взял меня в 1-й класс. Чтобы маме вернули необходимые документы, ему даже пришлось подключить свою жену, которая работала в горкоме партии. Владимир Антонович был одним из немногих, кто по-человечески жалел маму. А преподаватели продолжали меня игнорировать. До 4-го класса учительница сама ходила ко мне домой, лишь бы я не появлялась в школе. Все боялись, что я буду травмировать здоровых детей. Несмотря на домашнее обучение, поблажек в учебе мне никто не давал.

Я привыкла воспринимать себя такой, какая есть. Я к этому нормально относилась, поскольку росла в здоровой среде. Во многом это заслуга моей мамочки и ее воспитания. Она прочитала книгу Маршалла «Я умею прыгать через лужи». Это история про мальчика, который переболел полиомиелитом и пытался жить нормальной жизнью. Он рос среди обычных людей, а не в тепличных условиях, что, безусловно, закалило его характер. Мама старалась следовать этому правилу, к тому же у меня был старший брат, который брал меня в свою компанию. И я не требовала к себе какого-то снисхождения. Росла настоящей пацанкой. Даже стояла на воротах, когда ребята играли в футбол.

Лысый ангел с бородой

Так я в шутку называю своего мужа. О том, как мы познакомились, есть рассказ «Просто случайность». Только имена героев там изменены. Юра просто свалился на мою голову со второй полки вагона. Так и случилось наше притяжение под стук колес. Мой спутник, как и я, оказался родом из Брянска, а в Воронеже он учился в военном училище радиоэлектроники, в то время как я была студенткой факультета прикладной математики ВГУ. Землячество, родство профессий – все это нас как-то незаметно сблизило. А вскоре он пришел ко мне в студенческую общагу в свое законное увольнение на Рождество… Потом был выпуск его курса и распределение в горячую точку.

Наши отношения без брака длились пять лет. Меня это ужасно тяготило, а Юра с предложением не спешил, да и мама его считала, что я сыну не пара. Вот Юрка и метался между двух огней. И порвать со мной не было сил – и жениться смелости не хватало. А я тогда была на распутье, думала, чем занять себя после окончания университета, плюс еще неопределенность в личном плане. Возвращаться домой я не хотела и планировала остаться в Воронеже. Здесь были все мои друзья, к тому же я уже начала потихоньку подрабатывать – печатала на компьютере курсовые работы и набивала базу данных. И вот в период моих непростых раздумий из Брянска в отпуск приехал Юрка. Приехал буквально на один день. И каким-то чудным образом мы оказались в гостях у моего духовника – отца Геннадия. Блукали, блукали и поехали к нему чай пить. Было это 8 марта на Великий пост. Пьем мы чай, а батюшка вдруг спрашивает, обращаясь к Юре: «Ты Таню любишь?» И получает краткий ответ: «Люблю».

Была ли случайной наша встреча? Думаю, Юре было со мной интересно. Мы оба нуждались друг в друге. А с появлением детей наша жизнь наполнилась новыми красками, заботами и очередными испытаниями. Не знаю, смогла бы я выдержать все это, если бы не поддержка супруга…

«Двойня – это не вдвойне, это все в квадрате»

Насколько с появлением Максима и Ксении изменилась моя жизнь? У меня есть стихотворение, которое отвечает на этот вопрос. «Двойня – это не вдвойне, это все в квадрате». Вначале было очень тяжело физически. Потом все те же досужие бабульки, что пророчили мне невесть что в моем детстве, появились и в детстве моих детей. Как-то завожу их, 3-летних, в маршрутку, шипят: «Сама калека, еще нарожала!» Дети слышат… И так на каждом шагу.

Чему меня научили дети? Быть еще более внимательной ко всему…Честнее перед собой и ими. Конечно, грустно, что из-за обывательского отношения ко мне страдают дети. Остается только учить их «пропускать все сквозь сито».

В каждом человеке живут свои страхи и пороки. И большинство из нас в трудную минуту жизненных испытаний задает себе вопрос: «За что мне это наказание?»

Я реально не знаю, будет ли у меня завтрашний день. Живу, делая что могу…

Галина Минакова