Газета,
которая объединяет

Равнение на идеологию?

Рубрика: Колумнистика№ 48 (1908) от
Автор: Юрий Бабаян

В российских школах могут вновь появиться единые учебные пособия. Депутат Госдумы Ирина Яровая внесла в нижнюю палату парламента законопроект, согласно которому в школах должны использоваться одинаковые базовые учебники по математике, истории, русскому языку и литературе. Зачем это нужно?

По мнению автора проекта, внедрение единых программ, во-­первых, позволит уравнять школьников в правах при сдаче единого государственного экзамена. Сегодня получается так, что каждая школа, по сути, разрабатывает собственную программу обучения, а задания по ЕГЭ приходят «сверху» и вовсе не обязательно совпадают с той программой, по которой обучались дети. Во­-вторых, такой расклад обеспечит облегченный переход учащихся из одной школы в другую – сегодня тут зачастую бывает целая масса проблем, связанных с разницей в уровнях преподавания. Ну и в третьих, если законопроект будет принят, разрабатывать образовательные стандарты станет Российская академия образования, а не физические и юридические лица, которые заключили соответствующий контракт с Минобрнауки.

В принципе, мысль здравая. В том плане, что единые учебники должны будут сформировать и единый подход к изучению школьных дисциплин – прежде всего гуманитарных. Ведь, по большому счету, точные науки не несут в себе идеологии – здесь достаточно, чтобы они преподавались максимально полно и столь же максимально соответствовали требованиям ЕГЭ. А вот история и литература – эти дисциплины закладывают в школьника определенную идеологию, и не может (вернее, не должно) быть так, чтобы учащиеся в разных уголках одной и той же страны получали разные идеологические установки.

Нет, по идее, конечно, установок этих не должно быть вообще: дети должны получать факты, на основе которых формировать собственные убеждения. Но будем реалистами: определенные идеологические установки навязываются учащимся с самых ранних лет (не только у нас, но и в самых различных странах – даже в тех, которые принято называть демократическими). А в такой ситуации важно, чтобы эти установки не различались в зависимости от места нахождения или статуса образовательного учреждения. И в достижении данной цели единые учебники должны стать ой как полезными.

Вопрос только в том, кто и как будет их писать? Вернее, «кто» в этой ситуации менее важно. В России, слава богу, достаточно действительно сильных и грамотных педагогов с большими учеными степенями. А вот «как» – это более чем важный вопрос.

Взять, в частности, литературу. Будут ли завтрашние школьники изучать труды, например, Солженицына? Или Гоголя? Или Маяковского? А если будут, то в каком разрезе? И, главное, кто станет определять, кого из авторов и в каком контексте нужно преподавать? Педагогическое сообщество? Оно никогда не договорится внутри себя самого – тут тоже есть и «либеральное» крыло, и «консервативное». Одни хотят так, другие – сяк, и друг друга слушают нечасто. Чиновники? Еще большая глупость. Положа руку на сердце: они-­то сами читали все произведения школьной программы, по которой занимались? Навряд ли. Остается лишь вариант с общественным обсуждением. И он, пожалуй, самый объективный – только при условии, что итоги этого обсуждения будут подведены максимально прозрачно.

Но с литературой – еще полбеды. Куда более серьезный интерес с идеологической точки зрения представляет возможное преподавание по единым учебникам истории. История же – наука во все времена конъюнктурная. Я говорю не об истории, преподаваемой в вузах и пока что имеющей право на различные мнения и суждения. Я сейчас об истории как школьной дисциплине – той, на основе которой, в основном, и строится идеологическая работа государства с подрастающим поколением.

Историческими фактами, как правило, государство оправдывает свою внутреннюю и, прежде всего, внешнюю политику. Нужно, например, оправдать присоединение Крыма к России – в учебнике будет отведено больше места описаниям событий Крымской войны. Необходимо показать вечную нелюбовь к России со стороны США или Европы – тут уже требуется уделить повышенное внимание Отечественной войне 1812 г. или послевоенному периоду истории СССР (да и предвоенный – тоже сойдет).

Проблема только в том, что сегодняшняя внешняя политика страны – штука непрогнозируемая. Даже я – убежденный патриот – уверен в этом на сто процентов. И не могу предположить, как в этой ситуации будет писаться единый учебник по истории. Не возникнет ли соблазна переписывать его каждые два­-три года под новые и новые внешнеполитические задачи российского руководства? Ведь если такое произойдет, то ничего, кроме идеологической путаницы, в головах школьников от этого не случится. А вот это для государства – штука куда более опасная, чем отсутствие идеологии как таковой вообще.