Избавиться от столичного деспотизма
Как известно, 2015-й объявлен
в России Годом литературы. «Литературный год» в Воронежской областной
библиотеке им. Никитина открылся в конце минувшей недели – дебютной лекцией
авторского курса литературоведа, краеведа, профессора Олега Ласунского
«Воронежский край в русской словесности».
Подпитка столиц
А на первой лекции, вводной, Олег Григорьевич поведал о феномене провинциальной литературы как таковом. А также – о роли Воронежа в формировании общероссийского культурного процесса.
– Человек должен быть «духовно оседлым», – подчеркнул библиофил. – Можно уехать со своей малой Родины физически, но нельзя порывать нравственных связей с ней.
Олег Ласунский заметил, что проблема культурной связи провинций и столиц волновала людей во все времена. Для понимания этой ситуации важно напомнить, что в советские годы само понятие «провинция» считалось унизительным и даже, в известной степени, ругательным. Тогда-то и был придуман термин «периферия» – для обозначения территорий, находящихся вдали от Москвы и Ленинграда. Обращение же к истории отечественного провинциального искусства напомнит, что оно далеко не сразу (в силу естественных причин) проявилось на культурной карте страны.
В 1859 году вышел «Пермский сборник» – подборка произведений тамошних литераторов. Рецензию на это издание Николай Добролюбов опубликовал в Петербурге. И провел в своей статье любопытную параллель между российской провинцией (в частности, Пермской губернией) и городом на Неве. Критик тогда сказал буквально следующее: «Как петербуржцы умерли бы от голода, если бы из российской глубинки не поступали бы обозы с продовольствием, так бы и угасла культурная столица, если бы из провинции не поступала духовная пища».
– В этой связи мне всегда вспоминается одна фраза из Салтыкова-Щедрина, – продолжал Ласунский. – Тот как-то заметил, что без провинции у него не было бы и половины материала, которым он жил как писатель. И действительно: если мы посмотрим на литературу XIX столетия, то увидим, что процентов на 90 все литературные сюжеты, герои, да зачастую и сами авторы имеют провинциальное происхождение. Без сомнения, российские «окраины» изначально подпитывали столицы, кроме всего прочего, и в интеллектуальном смысле.
Взламывая лед
Еще один интересный автор, представитель так называемого «российского славянофильства» Иван Аксаков, в 1864 году в московской газете «День» опубликовал статью, в которой ратовал за развитие литературной провинции. Он говорил о том, что «нам очень нужна областная литература, близкая к грунту». Писатель замечал, что «надо избавиться от столичного литературного деспотизма». И даже – что «надо посрамить столичную ложь провинциальной правдой».
Высказывался на эту тему и другой известный прозаик, Владимир Галактионович Короленко. Выходец из Украины, он жил в разных городах России, куда его часто ссылали. Так, будучи сосланным в Нижний Новгород, однажды он выступил там с весьма любопытной, но до сих пор малоизвестной речью.
– Когда я натолкнулся в своих научных изысканиях на этот материал Короленко, чрезвычайно обрадовался, – поделился Олег Григорьевич. – Потому что мысли, которые он изложил, прекрасно вписывались в мои предположения и гипотезы.
Короленко говорил так: «Идеи, зарождающиеся в столицах, проникают в провинцию. Откладываются здесь, накапливаются, растут. И часто затем питают центры этой живительной, сохранившейся силой, когда в столицах источники уже иссякли. <…> То, что в столице является, по большей части, идеей, формулой, обобщенностью, здесь, в провинции, мы видим в лицах, осязаем и чувствуем. То, что в столице является борьбой идей, здесь принимает форму борьбы живых лиц и явлений».
Владимир Короленко сравнил провинцию с множеством маленьких весенних ручейков, которые, сливаясь, превращаются в потоки, взламывающие лед.
Толстой на экспорт
– Я хотел бы вспомнить еще об одной книге, которая для меня значит очень много, – говорил Олег Григорьевич далее. – Ее написал член-корреспондент Академии наук СССР, известный ученый, литературовед Николай Иксанов. Эта книга – «Областные культурные гнезда», она вышла в 1928 году. Само ее название уже стало отдельным культурологическим понятием… В предисловии автор довольно подробно рассматривает факторы, призванные доказать читателю, что Россия – литературноцентричная страна.
Что имеется в виду? Иксанов рассматривает основные европейские страны и отмечает, что отдельные государства проявляют себя «с особенным успехом» в различных областях культуры, науки и образования. Скажем, Германия: чем выделяется немецкая культура? Многие заметят, что она знаменита не столько писателями, сколько философами. Немецкая философия с начала XIX столетия овладевала умами большинства европейцев… А Италия – это прежде всего изобразительное искусство. Множество величайших художественных творений – итальянского происхождения.
А чем может похвастаться Россия? Как раз таки литературой! Писатели нашей страны составили славу не только русской, но и мировой культуры. Это прежде всего Федор Достоевский, Лев Толстой, Антон Чехов и прочие корифеи русской изящной словесности. Как доказательство можно привести хотя бы тот общеизвестный факт, что в Японии и Америке необыкновенно ценят творчество тех же Толстого и Достоевского.
Стоит обратить внимание и вот еще на что. Многие исследователи уверяют, что русская словесность XIX века развивалась за счет средней полосы России. Оспаривать это утверждение трудно: произведения упомянутого периода довольно подробно отображают жизнь как раз той местности, которую сегодня называют Черноземьем.
Южное счастье
Уроженец Орла Николай Лесков в одной из своих заметок настаивал на том, что две российские губернии дали русской литературе больше, чем прочие. Имелись в виду Орловская и Воронежская губернии.
– Если порассуждать над этой мыслью Лескова, то мы в общих чертах должны согласиться, – резюмировал Ласунский. – Из Орловщины вышло сразу несколько писателей, которые определяли курс русской литературы того столетия. Воронежская земля тоже немало дала отечественному литературному миру. Но, продолжая лесковскую идею, я все-таки должен внести некоторое уточнение. Орловская литература была связана с выходцами из дворянского сословия. Символами литературной Орловщины стали Иван Тургенев, Иван Бунин и Афанасий Фет. Все они – дворяне. А в Воронеже сложилась иная ситуация. Исторически мы были окраинной и преимущественно аграрной, крестьянской губернией.
Общеизвестно, что в 1920-х годах почти 90 процентов населения Воронежской губернии было сельским. И вся культура нашего края оказалась генетически определена этим важным обстоятельством. Поэтому от воронежской земли в «большую литературу» делегировались отнюдь не дворянские дети. А представители демократических слоев: городского мещанства и купечества.
Если верить архивным свидетельствам, литературные критики страны нередко задавались вопросом: «Почему именно Воронежский край стал поставщиком интеллектуальных и эстетических сил в русскую литературу?» Некоторые исследователи связывают это с географическим положением нашей губернии, с благодатным климатом и обилием рек. Природа, мол, вдохновляет местных талантов.
– Был однажды в Ленинграде, еще в советские времена, – оглянулся в прошлое Олег Григорьевич. – Там меня спросили, откуда я приехал. Ответил, что из Воронежа, и услышал: «О, это ж с благодатного юга, из теплых краев». Пришлось возразить – мы-то южанами себя не считаем. Воронежцы – эдакая серединка на половинку. К чему я это говорю? К тому, что то место, где мы с вами живем, петербуржцами воспринимается как благодатный юг. Уехать от сурового северного неба на юг, в Воронеж – это для них счастье. А для нас счастье – вдохновляться духовным богатством родной земли.
В следующий раз Олег Ласунский встретится со слушателями своего лектория 26 февраля. Литературовед не исключает, что продолжит лекционную работу и в 2016-м.
