«Соколиный» пух – жара, июль…

Выборы – всегда игра. Даже если они – с практически предрешенным результатом. Но даже и такая, казалось бы, бесперспективная игра не испытывает недостатка в участниках. Взять, например, предстоящие выборы губернатора Воронежской области. Будем откровенными: имя победителя известно всем – и рядовым воронежцам, и будущему губернатору, и проигравшим в гонке. Однако что­-то все же мотивирует их на участие в кампании.

По той же причине звучала в ходе пресс­-конференции и критика по поводу закредитованности региона, стоимости коммунальных услуг, уровня жизни пенсионеров, поддержки малых форм хозяйствования на селе, и вообще – организации государственного управления в Воронежской области. Хотя понятно, что фразы эти – достаточно дежурные. Совсем иная риторика звучит из уст коммунистов, когда они готовятся к настоящей «схватке». И цели и задачи Константина Ашифина сотоварищи, по крайней мере, ясны и прозрачны. А вот что двигало руководством ЛДПР при принятии решения об участии их кандидата в губернаторской кампании­-2014, понятно не совсем. И – не всем.

Первоначально выдвинутая фигура депутата Госдумы Сергея Журавлева, по сути, соответствовала всем необходимым критериям для кампании, не подразумевавшей победы. Человек – статусный, наделенный определенными властными полномочиями, представляющий парламентскую партию, владелец крупного бизнеса. Именно Журавлев был бы тем кандидатом, на которого мог полностью положиться основной претендент на высший в регионе пост. В том смысле, что он не снялся бы в последний момент, поставив под вопрос легитимность результатов выборов.

Однако федеральное руководство ЛДПР нарушило все эти планы, в последний момент заменив Журавлева на никому не известного Игоря Филатова – «неоперившегося сокола», которому на момент подачи документов в облизбирком не исполнилось необходимых для претензий на этот пост 30 лет.

Данный факт дает четко понять, что именно ЛДПР, а не КПРФ решила сделать Воронежскую область плацдармом для «схватки» с действующей властью. Схватки не той, при которой ее кандидат составил бы реальную конкуренцию фавориту, а той, при которой вокруг предвыборной кампании поднимается имиджевый скандал. Причем – без серьезных финансовых вложений в процесс.

Поясню. Участие в выборах Сергея Журавлева потребовало бы, во­-первых, достаточно серьезных трат на агитацию. Это – минус. Но само его участие в кампании повысило бы узнаваемость партии накануне выборов в областную и городскую Думы. Это – плюс. Однако участие представителя в качестве «технического» кандидата – это минус из минусов. Поэтому «соколы Жириновского» решили перевернуть все с ног на голову.

Расчет, очевидно, прост. Кандидатом в губернаторы выдвигается человек, который не может быть зарегистрирован в силу возраста. Избирком его, понятное дело, снимает, после чего партия поднимает вой по поводу притеснений, которым подвергается в Воронежской области (повод есть – к моменту выборов Филатов уже преодолевает требуемый 30­-летний рубеж). Какое­-то время воронежский люд сохраняет жалость к «несправедливо обиженным», и помогает им провести в областной парламент «лишних» одного-­двух депутатов. И все это – без копейки затраченных средств. Схема – почти гениальная.

Но в том-­то и дело, что «почти». В ЛДПР, видимо, не учли того момента, что избирательная комиссия может позволить потенциальному кандидату начать сбор подписей муниципальных депутатов в свою поддержку, справедливо полагая, что реально ни один здравомыслящий парламентарий не отдаст свой голос во славу подобной авантюры. Тем самым главной цели – административных препонов со стороны власти – либерал­-демократы, скорее всего, не добьются. «Скорее всего» – потому что если вдруг депутаты­-муниципалы захотят «похохмить» и обеспечат Филатову прохождение муниципального фильтра, снять его избиркому все же придется. Ну, чтобы не нарушать федеральное законодательство.

Хотя я, будь моя на то воля, позволил бы ему принять участие в кампании. Чтобы он занял последнее место среди всех кандидатов и обеспечил кошмарные стартовые условия для ЛДПР в канун выборов­-2015. Не потому что кровожадный, а потому что не люблю, когда из выборов столь серьезного уровня пытаются сотворить клоунаду.