Служение, «Муза» и терпение суеты

Есть такие пережитки прошлого, которые и пережитками-то не назовешь. К примеру, установленные почти во всех российских городах памятники Владимиру Ильичу. Всем понятно: безотносительно партийно-идеологической подоплеки в каждом из этих монументов – часть истории страны, города, улицы.

Такую же историческую ценность в глазах воронежской общественности представляла собой скульптурная группа «Муза», установленная на здании Воронежской государственной академии искусств. Представляла – потому что ее там больше нет. Решение демонтировать летящую «Музу» принял ученый совет вуза во главе с недавно избранным ректором Эдуардом Бояковым.

Старое и новое

В комментарии ректора, приведенном на одном из интернет-порталов, звучит: наступает другое время, и, делая ремонт помещения вуза, перерабатывая учебные планы, реформируя школу, размышляя о новых профессиях, нельзя не думать о фирменном стиле учреждения. Процесс, который идет – процесс чистки, академия не будет размещать на месте «Музы» ничего нового. Может, как-то аккуратно оформят арку, на которой была «Муза» – и только… Сейчас скульптура стоит во дворе и ждет нового места жительства. Есть вероятность, что это будет какая-то музыкальная школа.

Понять Боякова, конечно, можно: новое, увы, нередко конфликтует со старым и в нашей стране почти всегда проигрывает. Таковы особенности местного менталитета. Но не менее понятна и предсказуема реакция общественности. Интернет-форумы переполнены негативом, регулярно поступающим в адрес авторов неоднозначного решения. Многие горожане, считающие «Музу» (как и пресловутых «Котенка» с «Бимом») одним из символов столицы Черноземья, недовольны произошедшим. И если обычные воронежцы выражают свои протесты в виртуальном пространстве в основном эмоционально и стихийно, то люди искусства критикуют демонтаж более осмысленно и аргументированно.

– Подобные акции надо обсуждать со специалистами – художниками, искусствоведами, а не давить административным ресурсом, – прокомментировал новость руководитель Воронежской организации Союза художников России Алексей Смирнов. – Администраторы пусть решают кадровые вопросы, утверждают учебный план. А такими вопросами должны заниматься профессионалы. Уличное пространство – очень тонкий организм, не терпящий своеволия. Я не поддерживаю такие действия.

Нас не спросили

В пылу спора сторон выяснилось, что далеко не все горожане в курсе существования в Воронеже… Института искусств. Часть же тех, кто «в теме», ни разу не заглядывали за забор, отделяющий здание Академии от улицы. И, соответственно, никакой «Музы» не помнят.

А ведь она парила над фасадом почти четверть века. Хотя и была там далеко не всегда: долгое время институт работал вообще без всяких символов. Появившись, скульптурная группа не вызвала однозначной реакции: отзывы были самые разные.

Тут впору упомянуть о том, что оценка скульптуры – дело весьма субъективное. Это не спорт, где есть внятные критерии, и даже не музыка, где можно дискутировать о «мысли композитора» и «творческой свежести». Тут принцип только один: нравится или не нравится глазу. Органично смотрится или нет. А взгляд-то у каждого свой…

Поэтому в подобных случаях разница в оценках воспринимается как норма и настроения никому особо не портит. Бесспорным является лишь тот факт, что автор «Музы», скульптор Александр Мельниченко – высококлассный профессионал, что признают не только ценители его творчества, но и коллеги по творческому цеху.

Кстати, автор, узнав о случившемся с его творением, был чрезвычайно подавлен. «Я слишком много вложил в нее труда и души. Очень переживаю. Для каждого художника уничтожение его работы – как потеря близкого человека», – отметил Мельниченко. Реакция абсолютно естественная. Стоило ли обижать уважаемого художника таким отношением к его труду?

Но главное все-таки – не чьи-то личные амбиции, сколь сочувственно к ним ни относись. Пространство улиц – территория, в равной степени принадлежащая всем воронежцам. И мне. И вам. Каждому. Разве не было бы правильным поинтересоваться мнением жителей насчет значимых изменений облика города? Скажем, путем онлайн-голосования? И коллективно принятое решение уже вряд ли кто-то захотел бы оспорить. Пусть демократия – не самая лучшая штука, но в данном конкретном случае она бы не помешала.